Логика Милля, номиналистическая по своим основоположениям, оказывается внутренне противоречивой и неоднородной - в этом и разбирается Х.
Милль исследует, что такое предложение. Это - "отрезок речи, в котором утверждается или отрицается некий предикат о субъекте". Но недостаточно поставить имя предиката рядом с именем субъекта, нужна связка (или эквивалентная по функции форма) как знак предикации.
Милль настойчиво и остроумно опровергает философские фантазии о т ом, что копула есть нечто большее, чем такой знак, что она означает еще и существование. Вот убийственный пример: "Кентавр есть выдумка поэтов" - как здесь может подразумеваться существование, если само предложение утверждает, что субъект - фикция?
Дело - в двусмысленности слова-связки "быть", которое иногда означает "существовать", иногда же "быть так-то именуемой вещью".
Но Х. на страже. Мы, пишет он, еще увидим, что копула не только двусмысленна, но многосмысленна. "Именно поэтому неизбежно встает проблема поиска единого основания этой многозначности. Ведь многозначность слова никогда не бывает случайной".
Хотя, казалось бы, Милль отделяет высказывание как последовательность слов от самих вещей, он, однако, категорически возражает против толкования суждения как связи только слов или стоящих за ними представлений. Да, мы словами связываем в душе представления, но "очевидно, что это только часть того, что имеет место в суждении. ... Моя вера относится не к представлениям, а к вещам. То, во что я верю [т.е. то, с чем я выражаю согласие, чему я в суждении говорю "да" - Х.], есть факт".
((Вот о чем, по-моему, речь. Мы в высказывании связываем между собой субъект и предикат, и саму связь утверждаем как имеющую место, наличную. Т.е. уже этим мы сохраняем связь с бытием как существованием. Но и, более того, за этим стоит вопрос: о может ли существовать связь между не существующими связываемыми? Проблема...)).
Милль пытается прояснить дело, вводя различение всех предложений на существенные, или словесные, и случайные, или действительные. Первые он еще, следуя Канту, называет аналитическими, вторые - синтетическими. Существенное суждение - словесное, потому что он есть разъяснение значения слова, дефиниция. Действительное же высказывание, помимо объяснения значения слова, подразумевает, что имеется в наличии вещь, соответствующая слову. В качестве критерия различия между этими двумя видами высказываний Милль предлагает замену связки на слово "означае"; такая замена проходит в первом случае (например, "Кентавр есть...") и невозможна во втором (например, "треугольник есть ...").
Вот тут-то, говорит Х., и происходит "слом номиналистического подхода", поскольку Милль вынужден выйти за пределы последовательности слов, вернувшись к взаимосвязи обозначаемых ими вещей - применительно к "действительным предложениям". Но и с предложениями словесными не так все просто.
Дело в том, что "в каждом значении имени заключено отношение к вещи, так что словесные предложения Милля не могут быть полностью отделены от вещей, которые они подразумевают. Имена, слова в широком смысле не имеют a priori фиксированной меры содержания своего значения (объема). Имена, соответственно, - значения изменяются в соответствии с перестраивающимся знанием вещей, и значения имен и слов изменяются всякий раз в соответствии с тем или иным преобладающим моментом значения, т.е. в соответствии с преобладанием определенного направления взгляда на вещь, которая так или иначе этим именем именуется. Все значения, в том числе, казалось бы, чисто словесные, происходят из вещей".
((Т.е. всякий раз, высказываясь, мы смотрим на именуемую вещь и сверяем высказывание с нею. Это справедливо (странно, что Х. упускает возможность привести этот пример) и в отношении пресловутого Кентавра: фантазм, мифологема - тоже "вещь", идеальная, и, высказываясь о ней, мы не отрываем от нее взгляда)).
Введенное Миллем различие между словесными и действительными предложениями - "это различие между восприятием сущего, заявляющим о себе в расхожем понимании и мнении так, как оно уже заложено в любом языке, и членораздельным схватыванием и прослеживанием сущего, будь то в праксисе или в научном исследовании. ... Все словесные предложения суть только следы упадка действительных предложений".
Как итог, Х. предлагает запомнить: "в теории Милля возникает особый упор на экзистенциальное значение "есть": "есть" в смысле существует".
