https://gignomai.livejournal.com/950741.html
https://gignomai.livejournal.com/950920.html
еще один.
И потом, хотя комментарии на мои посты были, увы, вяловатые, а некоторые даже хамоватые, само ощущаемое сопротивление побуждает думать дальше.
Во-первых, о статусе моих четырех пунктов. Это никак не принципы права, это то, что реально определяет отношение очень многих, если не большинства людей к преступлению, преступнику и желательному наказанию.
Ну, давайте еще раз поподробнее.
1. Возмездие. Это, кстати, и есть основная идея, которая в многократно претворенном, причесанном виде лежит в основе права как такового, права-справедливости, justicia. Неужели не очевидно, что кровная месть чеченов, око за око древних евреев и иже с ними (jus talionis) и "пропорциональность", о которой пишет уважаемый патролог
2. Устрашение. Это уже нечто более рациональное, этот мотив движет властями, желающими защитить на будущее себя или вверенное им общество. Для чего распинали и колесовали? Какая там пропорциональность? Чистое устрашение, чтобы желающий посягнуть знал, что его ждет. На многих действует. И людям, простым людям, понятен этот мотив. Помню, когда-то в юности пытал одного старика-шофера, зачем казнить того, кто заведомо не повторит преступление? Ответ был ясный и непреклонный: чтобы другим неповадно было.
3. Изоляция, включая казнь как крайнюю форму устранения. Тут и объяснять нечего: хотим жить спокойно, чтобы всякая нечисть не ходила рядом с нами. Большевики кодифицировав "социальную защиту", лишь честно и откровенно об этом мотиве объявили: вор должен сидеть в тюрьме, а более опасных - к "высшей мере". Очистим общество от нелюдей.
4. Ну а если жалко и его, негодяя, если продолжаешь видеть в нем человека, если, наконец, понимаешь, что его что-то таким сделало и что и ты бы, поверни жизнь иначе, мог бы... (об этом я еще скажу отдельно), то ты начинаешь думать о возможности его спасти, исправить, перевоспитать. Первым делом эта мысль приходит при встрече с детской и подростковой преступностью - и рождает ювенальную юстицию. А потом и вообще. Реальные "исправительные" учреждения, правда, превращаются обычно либо в жесточайшее мучительство, что говорит о подлинном, не декларативном их назначении - мести и устрашении, либо тешат чувствительные души сознанием их гуманности. В обоих случаях ничего исправительного в наказании не просматривается.
Но идея сохраняет привлекательность - может быть, и найдем средство.
А кстати, есть еще кастрация насильников, медикаментозное воздействие на психику - сразу и защита общества, и своего рода исправление.
(Извините, многословие - завелся).
Но надо еще про "табу" и "бездну" сказать пару слов.
Чтобы никого не оговорить, скажу о себе (а другие пусть на себя примеряют). Мне трудно представить себе преступление, включая самые страшные, которого бы я ни при каких обстоятельствах моей жизни не мог совершить. Многого не совершил из-за врожденной робости, многого по условиям жизни, избавившим от искушений, многого по лени. В подробности позволю себе не вдаваться. Да и неспособность видеть страдание и боль - тоже своего рода малодушие...
Кстати, жалость, какая некогда была свойственна простым людям, к "несчастненьким", каторжникам и проч., не имеет ли в своей основе отождествление: и я бы мог...
И простой вопрос: может быть, мы боимся смотреть в ту сторону, потому что видим там себя?
