Как ни поворачивай это учение, как ни рассматривай его в качестве внешней, исторически обусловленной формы, которая не затрагивает сущности христианской этики, морали любви к ближнему,— все-таки нельзя не признать, что для общей картины христианского мировоззрения оно глубоко характерно, проходит сквозь все его ведущие понятия, и может быть удалено из него только искусственным путем. Но точно так же нельзя оспорить то, что его основная структура эвдемонична, представляет собой эвдемонизм потусторонности. Можно сказать и больше: несмотря на социально-этические тенденции изначального христианства это — индивидуальный эвдемонизм. Не о спасении души ближнего должен заботиться отдельный человек, но в первую очередь всегда только о спасении своей души: «со страхом и трепетом совершайте свое спасение» (Фил. 2,12). Так как мораль любви к ближнему связывается с благами посюсторонней жизни, и с поведением человека в ней, то это не есть какая-то непоследовательность. Человек, заботясь о ближнем на Земле, одновременно заботится и о спасении собственной души. Если бы он хотел перевернуть это отношение и думал бы в первую очередь о спасении души ближнего, то ему в первую очередь была бы важна любовь к ближнему, которую бы испытывал сам ближний, а не собственная. Альтруизм в посюсторонней жизни есть одновременно эгоизм в отношении потустороннего мира. Здесь та точка, в которой христианин необходимо должен быть эгоистом и эвдемонистом на основе своей религиозной метафизики потусторонности.
Это не внешний придаток христианской этики, но самая ее суть. Человек ответственен перед Богом за свои действия, но только за свои собственные. Действия другого человека не зависят от его воления. Таким образом, заботиться он может только о собственном спасении. …
Наиболее отчетливо эвдемонизм отражается в христианском аскетизме, анахоретстве, мученичестве. Стяжать богатства небесные является для христианина фактически важнейшей задачей в жизни, а отнюдь не только иносказанием. Даже Павлово оправдание через веру, противостоящее всей подвижнической святости и собственным заслугам человека, ничего в этом не меняет.