kaktus помог, напомнив о главной идее утопистов. Набросаю «пунктиром».Освобожденный труд – вот центральная точка, вокруг которой лепится все остальное. После Маркса освобождение стало пониматься как, прежде всего, освобождение от эксплуатации, но первичным-то является освобождение от корысти, от озабоченности материальными благами и их накоплением – чисто христианская идея («Не заботьтесь о завтрашнем дне…», «Не собирайте сокровищ на земле…»). Освобождение для творчества, для труда не того, на который Адам обречен после грехопадения, а свободного, творческого и радостного.
Бескорыстие каждого делает бескорыстными и отношения между людьми, как в хорошей семье и как в первохристианской общине: каждый вносит то, что может, и каждому уделяется по его потребностям («от каждого по способностям, каждому по потребностям»).
Философы – Гегель, Маркс и далее – додумали это с помощью категории «отчуждения», которое должно исчезнуть – отчуждение от работника результатов его труда, отчуждение между людьми, отчуждение институтов управления от людей.
Уже некоторые утописты (Сен-Симон) увидели здесь сходство с некоторыми сторонами феодального средневековья, которые разрушил капитализм. Ремесленник был в большей мере творцом, чем промышленный рабочий – он не "выполнял операции", а делал вещь, причем делал ее для конкретного заказчика; процесс труда и отношения в нем были персонализированными.
Полное освобождение от забот о хлебе было доступно немногим. Сложилось два таких свободных класса – феодалы и монахи. В среде феодалов сформировался рыцарский идеал благородства, они же были и поэтами. Монахи были учеными, философами и поэтами. А были еще и рыцари-монахи. Все это – аристократия в противоположность презренным торгашам, дельцам и ростовщикам, взявшим верх с развитием капитализма. Можно сказать, что и коммунистический идеал аристократичен.
В этом месте легко представить вопль возмущения: какое все это отношение имеет к реальному коммунизму – в нашей «бедной России» (в кавычках тэг одного из блоггеров) и в странах, последовавших ее примеру?
Я специально разъяснял, что идеалы должны осмысляться и обсуждаться отдельно от конкретных программ и реализаций. Это не значит, что они никак не связаны, только связи эти – опосредованные и могут быть очень сложными. Я в своем «пунктирном» очерке не стану обсуждать перипетии революции, гражданской войны, индустриализации и коллективизации – это темы серьезного исторического исследования. Но вот некоторые черты коммунистического идеала в «реальном коммунизме», при котором я лично жил, хочу напомнить.
Эти черты стоит высматривать не столько в организации жизни страны в целом – там все это было испохаблено идеологической ложью, сколько локально, в том, как мы жили в маленьких коллективах – дружеских, рабочих, семейных. И еще в искусстве.
Во-первых, у людей не было стремления (впрочем, и возможности) к росту потребления и, соответственно, обогащению. Конечно, никто не был против того, чтобы больше зарабатывать и богаче жить, но больше трудиться, «вкалывать» ради этого не хотелось. Ценилась свобода от забот о хлебе и даваемые этой свободой возможности общения и творчества. В разных формах и на разных уровнях – от задушевных разговоров в пивной до семинаров ММК с их «этикой незаинтересованного служения» истине (О.Генисаретский).
Во-вторых, в ту пору (вспомните кто тогда жил) было нормой «не считаться». Поили-кормили, когда была возможность, без расчета на возмещение. Прийти в гости, даже без предупреждения, даже ночью, было в порядке вещей. Кто-нибудь слышал тогда о «брачных контрактах»? Разумеется, и тогда были исключения, и сейчас это не исчезло, но все же. В каком-то смысле тогда это было нормальней, естественней.
Очень любопытны наблюдения над советским искусством, которые делает Галина Иванкина (в жж
zina_korzina. Получается, что советское искусство воспитывало, что-то вроде «массового аристократизма»: бескорыстие и презрение к жлобству, благородные отношения между людьми, вдохновенное творчество, рыцарское служение идеалам… И плевать, что это был не реализм, «социалистический реализм», т.е. мифотворчество. Это впитывалось и несомненно отпечатывалось на людях. Правда, наблюдения за современностью вроде бы убеждают, что коммунистическое воспитание оказалось нестойким. Но кто его знает…А.А.Зиновьев, книгу о котором я только что закончил читать, нарисовал свою картину «реального коммунизма», вполне нелицеприятную, иногда очень злую. Но пришел в конечном счете к выводу, что этот строй органичен для русских. Может быть, он и прав.