Вот этот кусочек (кто захочет сравнить – с оригиналом, см., например, здесь: http://www.gutenberg.org/cache/epub/6729/pg6729-images.html, а с принятым русским переводом – здесь: http://e-libra.ru/read/254423-nauka-logiki.html.
«Приглядевшись к форме предела и долженствования мы сможем разоблачить два бытующих предрассудка.
Во-первых, обыкновенно придают большое значение пределам мышления, разума и т. д. и утверждают, что выйти за эти пределы невозможно.
Утверждающие это не сознают, что, определив нечто как предел, т.е. барьер, преграду движению мысли, мы тем самым уже вышли за этот предел. Ведь определенность чего-то, его граница определяется как предел лишь в противоположность к иному, ко всему, что не есть это определенное нечто, т.е. к противостоящему ему безграничному, беспредельному, неопределенному; иное всякого предела как раз и есть выход за этот предел. Камень, металл не выходят за свой предел, потому что для них он не есть предел, не есть преграда для мысли – они не мыслят.
Но если рассудку, утверждающему в качестве всеобщего закона невозможность выхода за предел, лень вникать в содержание самого понятия «предел», то его можно отослать к действительности, где такой закон с очевидностью являет свою недействительность. В самом деле, поскольку мышление есть нечто высшее, чем действительность, и как таковое должно воспарять в области, удаленные от действительности, – а это значит, что само оно определяется как некоторое долженствование, – постольку, с одной стороны, его движение не есть движение к понятию, а, с другой стороны, не будучи истинным в отношении понятия, оно оказывается неистинным и в отношении действительности.
Так как камень не мыслит и даже не ощущает, то его ограниченность не есть для него предел, т.е. она не есть в нем отрицание для ощущения, представления, мышления и т. д., которыми он не обладает. …
Но если некое существо по своему понятию есть не только абстрактное бытие «в себе», т.е. неведомо для себя самого, а полнота, сущая «для себя», себе открывшаяся – как влечение, как жизнь, как ощущение, представление и т.д., то оно в себе самом обретает способность и силу быть за пределом себя и двигаться дальше.
Растение выходит за предел, положенный ему как ростку, а затем преодолевает и следующие пределы – быть цветком, плодом, листом: росток становится зрелым растением, цветок отцветает и т.д. Способное чувствовать, будучи заключено в пределы голода, жажды и т.д., становится стремлением выйти за эти пределы, и осуществляет этот выход. Оно ощущает боль, и это ощущение боли есть привилегия чувствующей натуры. В самой самости того, что чувствует, есть отрицание, и в его чувстве это отрицание определено как предел – потому именно, что оно обладает чувством своей самости, которая есть полнота, выходящая за пределы указанной определенности. Не будь оно способно выходить за свою определенность, оно не ощущало бы ее как свое отрицание и не испытывало бы боли. …
Можно здесь припомнить как будто бы глубокомысленное замечание Лейбница, что если бы магнит обладал сознанием, то он воспринимал бы свою направленность к северу как свое волевое решение, свободное целеполагание. Но верно как раз обратное. Если бы магнит обладал сознанием, а тем самым волей и свободой, то он был бы мыслящим; и тогда пространство как всеобщее содержало бы в себе для него все направления, и потому одно из направлений, к северу, было бы для него пределом, ограничением его свободы, барьером на пути ее осуществления, подобно тому как для человека удержание его на одном месте есть предел, стеснение, а для растения — нет».
И небольшой комментарий.
То, что стремится передать словом Гегель – это движение мысли, логодинамика. Иначе говоря, всё, о чем ведется речь, есть мысль, стихия мысли. Вещи (в соответствии со своей этимологией: вещь-вещать) суть мысли. Отсюда и могущее с непривычки смущать отождествление субъекта и предиката: не кто-то мыслит мысль, а мысль мыслит(ся), желающее (существо) не стремится осуществить желание, а само есть это желание, устремленное к осуществлению…
А в чем сверхзадача Гегеля? Зачем все это? На меня не так давно произвел впечатление услышанный пересказ мысли Спинозы о том, что если пророки узнавали волю Бога (и стоящую за волей мысль) через слова и образы, то Богочеловек Иисус Христос в силу своего единства с Отцом («Я и Отец одно есть») прямо входил в мысль Отца. За этим отчетливо видно дерзкое посягание философии на то, чтобы найти свои пути вхождения в творящую Божественную мысль. В свете этого становится ясным и дело Гегеля: воспроизвести своей мыслью движение Творящего Логоса, «Им же вся быша», повторить вместе с ним мистерию творения мира.
В этом контексте понятна его озабоченность конечностью и ее преодолимостью. Конец, граница, предел – это барьер, который надо взять. Так велит Solle, Долг. И он же дает для этого силы – подобно учителю из любимой байки Г.П.Щедровицкого: ты прыгай через пропасть, а я-то тебя не оставлю, в тот самый предельный момент пну под зад - перелетишь.
Что же такое «предел», он же «барьер»?
Может быть, макушка головы, «выше которой не прыгнешь», предел развития.смерть. Может быть, смерть. А может быть, это одно и то же…
П.С.
А.Д.Власов, на которого я уже ссылался, подсказал, что у слова Schranke, помимо значения «предел», есть значение «барьер», «препятствие».