Потом - пока рисовали первоклассники - поговорил с их учительницей, Ниной Васильевной Семочкиной (стаж больше 30 лет). Жалобы на детское буйство (раньше такого не было, "гиперактивность" красивый термин для невоспитанности). Зашел к концу урока в класс - правда, буйные, но, может быть, это естественно? Одного успел поспрашивать про дом, дерево и человека, ответы очень четкие, подробные, хорошая речь. Оказалось, это сын одного из воспитателей. (Довольно много приходящих в начальной школе, в т.ч. дети персонала).
Дальше - поездка в поселок, в обычную школу, там тоже тесты. Студенты в начальной школе, Ксюша в 10-11 классах, а мне достался девятый. Задачку про велосипедистов, кажется, решили немногие; еще были тест на понимание небуквального смысла текста и анкета про жизненные цели, ценности и т.п. - чтобы было с чем сравнивать результаты тестирования интернатных детей.
Разговор с завучем, она же учитель математики, Ириной Анатольевной. Плач о несчастной доле провинциального учителя - нищета, замороченность отчетностью и нововведениями. Говорит, что их дети (семейные) ничуть не опережают интернатных (проверим) и их семьи часто не лучше тех, из которых изымают.
После обеда мы расстались. Студенты отправились в Смоленск, Ксения - в интернат продолжать работу там, а я - по кардымовским чиновникам и учреждениям. Был в Отделе культуры, Центре занятости, местном музее и Доме детского творчества. Всё это размещается в нескольких избах, разбросанных около церкви вперемешку с "частным сектором", т.е. жилыми избами. Из каждого разговора что-то выносишь, факт, мысль или зацепку, чтобы с кем-то продолжить.
В музее на двух стенах развешаны роскошные куклы - это кукольный театр Веры Иовны Яковлевой (вроде бы она и в интернате что-то делает, завтра выясню).
А Дом детского творчества потряс контрастом. Там с тремястами детей творятся чудеса, жаль, что у меня совсем отказала камера на смартфоне, не мог снять всю красоту, которую они делают из подручных материалов - одежду, кукол, поделки всякие. Ну и пение, танцы, театр. Была и техника, но пришлось свернуть, нет инструментов, ничего. Нищета. Тесная изба, десятилетиями без ремонта. Оклад "ведущего методиста", Людмилы Петровны Боровцевой, 8 тысяч. Она еще и вокал ведет - для нее, как и для моей Тани, каждый ребенок - музыкант ("нет слуха, есть чувство ритма или экспрессия так и прёт"). А директор, Ирина Семеновна Петросян, подняла вот какую тему: сиротам-то и инвалидам еще ничего, ими спонсоры занимаются, волонтеры, да и для государства они проходят по "социальной" линии - бесплатные путевки в лагеря и т.д. А вот дети из обычных трудовых семей... Вот такой еще есть ракурс.
Последним был разговор с Сергеем Ануфриевым, главой районного отделения "Молодой Гвардии", современного комсомола. Сговорились о важном: он подберет мне информацию о частных предприятиях района, которые могли бы готовить из детей будущих для себя работников. На государственные предприятия надежды в ближайшее время мало, они здесь сворачивают деятельность и закрываются.