Утром уехала Ксения. Воссоединимся во вторник в Кардымове. Туда же прибудут вечером в понедельник студенты.
У меня день был разреженней предыдущих, не было уроков и учителей. Утром заглянул на мероприятие, посвященное Лермонтову – в самом конце, когда дети уже отчитали стихи и слушали запись романса по «Парусу». В заключение проводившая все это учительница посоветовала детям взять в библиотеке и почитать что-нибудь из Лермонтова. Я спросил у них после, что больше всего понравилось. Молчали. Стоявший рядом со мною Сережа (мы с ним уже знакомы) сказал: всё. Еще один: песня. Людмила Сергеевна тоже задала вопрос: кто будет читать? Около десятка из примерно тридцати присутствовавших подняли руки.
Пошли после этого с ЛС ко мне и часа полтора разговаривали, точнее, она рассказывала, а я слушал, вставляя иногда вопросы – обо всём и об интернате, о радостях и трудностях, и о своей семье, даже «большую политику» не обошли. Замечательно четко сформулировала требования к воспитателю и учителю такого интерната. Во-первых, это должен быть сильный человек, с характером. Рассказывала случаи, когда приходилось укрощать совершенно буйных, прежде чем с ними налаживались нормальные отношения. (Макаренко вспоминался). Во-вторых, он должен быть красив, хорошо одет – дети всё замечают и ценят. В-третьих, он должен всегда и быстро видеть ситуацию и состояние каждого ребенка. И в-четвертых, он должен контролировать выполнение своих требований. Если кто-то спросит: а как же с любовью к детям, с которой часто начинали другие педагоги, то этой любовью проникнуты все ее рассказы, да и прямые признания звучали, так что не было нужды как-то выделять эту банальность.
Днем я, наконец-то, выбрался погулять, сходил на речку. Это – Вопь, приток Днепра. Она очень красиво петляет, а по берегам – лес и луга. Есть места с песчаными местами для купания. Спросил, вернувшись, купаются ли – да, летом. Но дети мало, потому что проводят лето в лагерях отдыха. (Не очень понимаю, почему нужно каждое лето уезжать из такого красивого места).
По дороге к речке видел их заброшенный сад. Печально.
А вечером – долгий разговор (второй уже) с самым, пожалуй, интересным воспитателем Николаем Александровичем Ковардаковым. Моя главная цель была – получить его реакцию на уже родившиеся у нас безумные преобразовательные идеи. Это важно еще и потому, что каждая такая идея нуждается в человеке, который бы принял на себя за нее ответственность, а НА – один из немногих, а в каких-то случаях единственный, кто это может. Сейчас он, например, взялся за обучение своих старшеклассников шахматам. И – ура! – он принял идею обучения съемкам и даже взял у меня контакты директора Пионер-ТВ. И остальные идеи в целом одобрил, включая Ксюшин проект реорганизации интерната по «семейно-квартирному», разновозрастному принципу. Увидел в этом большие педагогические возможности, увлекся… Только – деньги, деньги нужны! Но это уже моё дело – искать финансирование. То, что это не получилось для нынешнего этапа, исследовательского, не означает, что не дадут под конкретный проект.
Еще – читал. Вчера дочитал Гарри Поттера («Философский камень») – есть, кстати, кое-что полезное, там ведь тоже интернат. А сегодня читал и досматривал взятые у психолога книжки по коррекционной педагогике.
Всё. Переключаюсь на Кардымово. Пол-дистанции пройдено. Всё идет по плану.