I.
ВР: «В программу воспитания нужно включить … навыки планирования своего будущего … выполнить что скажет воспитатель».
Конечно, нужно. Но Вы и здесь, на мой взгляд, заужаете цели. Способность планировать – лишь одна, частная, из способностей, необходимых мыслящему и деятельному человеку. Он еще должен уметь ставить цели, занимать и отстаивать свою позицию, программировать (это не то же самое, что планировать!), проектировать, сценировать, организовывать свои действия, коммуницировать и кооперировать с другими. Плюс к этому нужно озаботиться воспитанием определенных ценностей – дискредитация советского идеологического воспитания (во многом оправданная) не отменяет этой задачи. Чтобы все эти способности развивать в детях, нужно, чтобы в детские дома пришли лучшие образцы современной педагогики (для меня это, прежде всего мыследеятельностная педагогика, с которой можно в какой-то мере познакомиться на пока существующем сайте нашего ликвидированного института – см.http://nii.smdp.ru/). А для этого, в свою очередь, требуется резкое, качественное повышение педагогического профессионализма детдомовских учителей и воспитателей… Видите, как одно цепляется за другое? В этом и лежит основание системного подхода, которого я держусь.
ЧЧ: Владимир Ростиславич, я не заужаю Ваши, а следую своим целям. Мне, конечно, хочется, чтобы ребёнок научился «проектировать» и «сценировать», но хорошо бы он [для моих целей:)] научился сначала просто планировать хотя бы один завтрашний день. Когда спрашиваешь «что ты будешь делать завтра в пол-шестого», маленький человек теряется. Он, конечно, знает, что это «свободное время», но не факт, что воспитатель не отправит его к стоматологу, или вытряхивать дорожки или что-то ещё. Cегодня указание воспитателя – абсолютный приоритет, выполняй – и не будет проблем, потому ребёнок просто не задумывается ни о чём, отучили. Получается, воспитатели сначала добиваются бездумного подчинения, а потом сетуют: «дети такие безответственные, пока не скажешь, сами ничего не сделают».
Мне хочется, чтобы ребёнок научился: если он (именно он, лично) договорился о чём-то на завтра, он должен это выполнить. И нужно включить это в план педагогической работы отдельным пунктом, поставить одним из критериев оценки воспитателя, продумать меры его стимулирования. Добиваться введения такого новшества я предложил Вам, это было бы полезно всем, потому что планирование и соблюдение договорённостей - очень прозаические, извиняюсь конечно, вещи, но без них ничего не «скоммуницируешь» в мире обычных людей. Но для Вас это слишком мелко. А между тем эту особенность детдомовских, как невыполнение договорённостей, отмечали в разговоре со мной семейные дети из класса, в котором учатся детдомовские ребята (это не в Смоленске).
Поверьте, я понимаю всё, о чём Вы рассказываете, просто я не забываю о своих практических целях. Пока Вы разработаете свои прекрасные теории и воплотите их в жизнь, пройдут те самые несколько десятилетий, в течение которых я планирую достичь своего конкретного и измеряемого результата.
Да, я вижу, как у Вас «одно цепляется за другое», и это бесконечный процесс. Не ради ли самого процесса:)
ВР: У Вас, извините, смешно получилось. Вы пишете, что «следуете своим целям», а добиваться их осуществления предлагаете мне.
Но, если к делу, то Вы все очень наглядно и убедительно рассказали. Диагноз поставлен точно, проблема понятна. Это ни в коем случае не мелочь, но это одно из – очень яркое – проявление много большего зла.
Вы пишете: «нужно включить это в план педагогической работы отдельным пунктом, поставить одним из критериев оценки воспитателя, продумать меры его стимулирования».
Допустим, я принял предложение. Но что значит «включить это в план педагогической работы отдельным пунктом, поставить одним из критериев оценки воспитателя, продумать меры его стимулирования». Как «включением в план» Вы отучите воспитателя давать сиюминутные поручения? Что именно будете оценивать? Как стимулировать? Если Вы предлагаете это продумать мне, то я отвечу: я именно про это и думаю – как так организовать жизнь в детском доме в целом, чтобы, в частности, не было места тому, о чем Вы пишете. Не претендуя сходу предложить полномасштабное решение, укажу на две вещи. Первое: так помыкают детьми и дергают их в условиях безделья. Если бы они участвовали в осмысленной деятельности (как было, скажем, у Макаренко или Католикова), никто бы не отвлекал на пустяки. И второе; должны быть жесткие законы внутренней жизни, ограждающие какое-то время как неприкосновенно-личное. К этому можно уже добавлять то, о чем писал я – развитие способностей самоопределения и самоорганизации, куда, конечно же, входит и краткосрочное планирование. И, кстати сказать, способности говорить «нет».
Так что все-таки заужаете :)).
II.
ЧЧ: Поскольку Ваше представление о практической реализации своих идей построено на вере в возможность изменений «сверху» (как я понял из нашего общения), Вы должны добиться в первую очередь системного изменения критериев оценки деятельности сиротских учреждений и органов опеки, с упором на качественные показатели. Ведь подушевое финансирование будет объективно стимулировать укрупнение детских учреждений, а бесконтрольное право директора отправлять «неровных» детей в психушку будет и дальше подталкивать некоторых директоров к использованию таких «лёгких» путей принуждения к послушанию. И многое, многое другое. Рассчитывать на деятельность директоров-подвижников вопреки системе – идиотизм.
ВР: Про «изменения сверху» – ниже, вместе с вопросом о роли общественных организаций.
Об оценке по качественным показателям. Вы мимоходом затронули целый узел тем и проблем, которые я пытаюсь (и надеюсь) распутать. Коротко перечислю.
1. Главный критерий – это судьба каждого ребенка. Сюда входит и индивидуальная траектория его развития в учреждении, и судьба после выпуска. Первое – это дело педагогов учреждения (в случае детей с отклонениями это еще и проблема диагностики, ПМПК, очень острая). Второе – отслеживание постинтернатных судеб, эта работа совершенно не налажена (хорошо, что на Смоленщине этим озаботились).
2. Дисциплинарное, карательное использование психиатрии – безусловное зло. Не знаю, насколько это еще распространено, но такая возможность должна быть исключена. Нужно думать, как этого добиться. Тут важно понять роль ПМПК, точнее диагностических центров, в которые они сейчас преобразуются (у меня будет вскоре отдельный пост об этом).
3. Вопрос финансирования. Сейчас ситуация безобразная. Много пишут о том, что государство тратит на детдома бешеные деньги – лучше бы, мол, вкладывали в семейное устройство. Но это – ложь. Государство оплачивает только еду, одежду, лекарства и платит персоналу, на все остальное учреждения вынуждены клянчить у благотворителей. Помощь – случайна, бессистемна, часто это произвол тех, кто платит (помните, О.А.Леонтий на это жаловался). Полностью с Вами согласен: должна быть программа развития каждого учреждения с учетом его специализации и ее целевое финансирование государством, БФ и бизнесом. Это – общий вектор, оргдетали требуют продумывания.
4. Ну, и о директорах. Конечно, рассчитывать на то, что директора-подвижники многого добьются вопреки системе, нельзя. Систему мы с Вами и обсуждаем. Но как ее часть остается вопрос об отборе и подготовке директорского корпуса. Нам в Смоленской области повезло встречать пока очень хороших директоров, но и им, уверен, они сами так думают, стоило бы подучиться, а каковы директора в других местах, мы не знаем, уверенности, что это не случайные люди нет.
ЧЧ: Пункты 1 и 2 пропускаю, это общие «правильные слова», не имеющие отношения к «системным изменениям критериев оценки деятельности», о чём писал я. Вы задавали вопрос ответственным товарищам «как оценивается деятельность интерната «сверху», по каким критериям»? Я задавал. Внеучебная работа – самодеятельность, кружки – это понятно, но знаете, что главное? – отсутствие побегов. А Вы про «судьбу каждого ребёнка». Как измерить такой «критерий»? Может – «хорошо устроилась после школы – вышла замуж в Краснодар» или «устроился на работу, не пьёт», но это мне в неофициальных разговорах рассказывают. А официально в любом ДД Вам приведут пример девочки, которая учится в медицинской Академии, или парня, который «учился» в Университете. Самое смешное, что про девочку мне рассказывали в двух интернатах. Как бы не про одну и ту же.
Вам рассказывают в ДД, что собирают данные по выпускникам «за последние 5 лет» - Вы всерьёз поверите в такую статистику? Я не ставлю под сомнение человеческую порядочность конкретных специалистов и руководителей, но куда они денутся от защиты чести мундира.
По 3 пункту. У Вас неправильное представление о финансировании детских домов. Государство у нас многоруко. Если «еда, одежда, лекарства и оплата персонала» оплачивается по линии одного департамента, то ремонт, транспорт и пр. финансируются другими департаментами. В той же Смоленской области расходы на одного ребёнка за 2013 год (только на «питание, лекарства и мягкие игрушки») составили 101.038 рублей по линии Департамента образования, а вот зарплату медикам платит департамент по здравоохранению. И т.д. В общем, «на круг» выходит на одного ребёнка в Смоленской области - более 700 тысяч в год. Сведения из Ваших же источников, просто мы задаём разные вопросы.
А вот в Москве (уверен, что и в некоторых других субъектах, просто не выяснял специально) есть ещё практика финансирования «дополнительных» программ из внебюджетных источников. И я не уверен, что эти деньги учитываются при подсчёте затрат на одного интернатного ребёнка в год (в Москве 1 млн 200 тыс). То есть вполне возможно, что реальные затраты государства ещё выше, чем мы думаем. А Вы знаете, что в ДД живут также дети, оформленные не через Департамент образования, а по линии соцзащиты, и они считаются «родительскими» (по «временному» заявлению), то есть не входят в статистику «сирот и детей, оставшихся без попечения родителей». В общем, с финансированием и статистикой тут всё «не очень» прозрачно.
По 4 пункту. Тут у нас разные подходы, я опять о «системном изменении критериев оценки». Вы рассуждаете об «отборе и подготовке» директоров, а я понимаю, что любой директор будет действовать приблизительно одинаково в заданных условиях, потому что система устанавливает свои правила и критерии. Нет критерия оценки ДД по дифференцированному развитию детей – все будут как под гребёнку. Нет критерия оценки по степени развитости личностных качеств – все будут одинаково беспомощно-послушными. Если самый страшный грех – побеги, то все средства хороши (психиатрические в том числе), чтобы их предотвратить. Платит государство за умственно отсталых или ЗПР больше, чем за «норму» - будет коррекционных интернатов больше (общее соотношение в Смоленской области 13:4, в Калужской – 17:2, в Самарской – 7:2), и раз нет такого критерия оценки эффективности директора, как количество снятых диагнозов за год, то ни директор, ни ПМПК так и не будут заинтересованы в уменьшении численности детского «контингента». К слову, в Смоленской области всё иначе, но это опять же человеческий фактор, когда должностное лицо действует вопреки системе. У меня есть достоверная информация из других регионов, я ведь присутствую не только в Смоленске. Насчёт «хорошести» смоленских директоров Вы меня удивили. Дело не в том, что я считаю их плохими, просто мне странно, как «системщик» вроде Вас делает такие выводы. На основании каких критериев и характеристик.
ВР: Начну с того, что по двум пунктам признаю, что неправ, точнее, поторопился с суждением.
Во-первых, по поводу финансирования: похоже, Вы лучше меня представляете, как здесь обстоят дела. Хотя в главном мы, по-моему, сходимся: необходимо целевое финансирование определенных программ развития.
Во-вторых, по поводу «хорошести» нынешних смоленских директоров. У меня на данный момент нет критериев для их оценки, суждение мое относилось лишь к личному впечатлению о порядочности и заинтересованности в деле – тех немногих, с кем я общался.
Что касается критериев оценки… Вся система формализованных оценок образовательных и воспитательных оценок (не только в детдомах, но и в школах) никуда не годится в принципе. Оценка по числу побегов – лишь одно из ее нелепых проявлений. (Т.е. само явление, побеги, заслуживает самого пристального внимания, но не как критерий оценки данного интерната, а как одно из свидетельств неблагополучия системы). Единственными значимыми критериями являются именно названные мною: (1) качество жизни и развития ребенка внутри системы и (2) его судьба после выхода из нее. Я не разделяю Вашей тотальной подозрительности в адрес сведений о выпускниках, сообщаемых в интернатах, мне рассказывали и самых печальных судьбах (а сведения за пять лет я имел в виду собранные независимо от них, для Общественной Палаты). Но эти критерии не формализуемы, они составляют имидж интерната.
Что ж, здесь Вы заставили меня задуматься. Непонятна вообще роль оценок как инструмента развития. Пока склоняюсь к тому, что оценка в руках администратора – зло, ее вообще не нужно. Нужны исследования, анализ работы учреждений, выявление их проблем и разработка способов решения этих проблем – системы в целом и каждого учреждения в отдельности. (Тогда и скрывать ради «лица» не будут).
III.
ЧЧ: В идеале нужно обеспечить контроль над государственными органами опеки и интернатного сопровождения со стороны общественных организаций, с продуманной системой их отчётности перед обществом. … Передача контроля над реализацией такой программы от министерства – обществу.
ВР: Лозунг общественного контроля повторяется всеми, но, по-моему, часто без понимания того, что это значит. Что такое контроль? Под этим понимают две связанных, но разных вещи.
Первое – это контроль как слежение, наблюдение, мониторинг. Общественный контроль в этом смысле предполагает открытость и гласность. Организация условий для такого контроля – тоже непростой вопрос (он является предметом острой борьбы в отношении контроля за семейным неблагополучием, но с открытостью учреждений есть проблемы). Здесь очень важную роль играют сбор информации и исследования с публикацией их результатов (по примеру хотя бы Америки, я писал об этом). А практический выход такого контроля – выработка общественных рекомендаций («общественные палаты» – хорошая форма, надо доводить ее до ума).
Второе – контроль-управление (такой смысл имеет английское слово control). Контроль в этом смысле требует власти, возможности принуждения. Это прерогатива государства, поэтому я и занимаю в вопросах преобразования и развития системы государственническую позицию. Без него – никак (хотя влиять на него можно и нужно).
ЧЧ: Ликбез, надеюсь, был предназначен не мне. Конечно, я не имел в виду «контроль» в пошло-бытовом значении «надзор». Вы, кстати, затронули интереснейшую тему различия не только семантического (в английском и русском языках), но и культурологического свойства, подтверждающего мысль о том, что Россия – страна симулякров. Жаль, не к месту.
В общем, тут и вылезло наше принципиальное различие во взглядах. Для меня очевидно, что без общественного (то есть внесистемного) контроля государственная интернатная система в России НИКОГДА не обретёт «человеческого лица». Просто потому, что цель любой системы одна – удовлетворение запросов самой системы. В нашем случае система не производит продукта для удовлетворения таких запросов, а только потребляет ресурс общества. Но, поскольку с одной стороны у неё находится естественный ограничитель (Министерство финансов), то система будет неминуемо подъедать с другой стороны, то есть пожирать наших детей. Вы не задумывались, почему на протяжении нескольких десятилетий количество детей в нашей системе практически не меняется (600-700 тыс.)? Объясняю: любая система сама отрегулирует тот минимум, который позволяет ей существовать. Увидите – как только количество детей в интернатной системе начнёт угрожающе (для системы) уменьшаться, тут же «неожиданно» усилится позиция ювенальной юстиции (один из вариантов реакции системы) и детей снова начнут активно изымать из семей (а тут у нас неисчерпаемый потенциал, достаточно чуть скорректировать критерии «неблагополучности» семьи и усилить громкость криков про заботу о детях, благо среди борцов за слом системы «полезных идиотов» ещё больше, чем среди сторонников сохранения существующей системы). И это не злая воля каких-то душегубов, так ведёт себя ЛЮБАЯ система.
Я рекомендую посмотреть изумительный фильм, круче любого триллера – Не отпускай меня (Never let me go) http://goo.gl/muRH8o - это не аллюзия, а прямая иллюстрация к некоторым моим словам.
Есть ещё один вариант развития – создание частной системы. Но это другая тема, для обсуждения с другими людьми.
ВР: Ну, Вашу системную метафизику я не считаю верной, она слишком натуралистична, приписывает деятельности закономерности естественнонаучного типа. А фильм, будет время, посмотрю.
IV.
ВР: Ну и последнее: «Ваша деятельность, безусловно нужная, в сегодняшних условиях представляется мне работой “в стол”».
И да, и нет. Подход, который я пытаюсь реализовывать, предполагает движение сразу по многим направлениям и с разной скоростью. Что-то идет в практику сразу, что-то пропагандируется для подготовки сознания общества и отдельных групп к изменению, что-то (неясное и нерешенное) выносится на обсуждение специалистов. А что-то идет в ящик стола для собственного обдумывания.
ЧЧ: Корректирую своё отношение: Ваша деятельность безвредна. Пока. Но когда Ваши наработки после рассмотрения в соответствующем комитете Госдумы появятся в виде Программы, Вы не узнаете своего сценария и ужаснётесь – это будет блестящий план (за Вашим авторством!) по запутыванию всего и вся, с чудовищным увеличением полномочий и зарплат директоров и воспитателей. Просто потому, что любая система будет стремиться иерархически копировать «вышестоящую» систему, а также потому, что всё, что попадает в желудочно-кишечный тракт этой системы, выходит наружу в единственно возможном виде.
Может, оставите всё как есть:)
В заключение. О главной цели Каравана пока умолчу (здесь не место).
Сопутствующая цель Общественной организации Караван – изменять детскую интернатную систему «снизу», маленькими шагами без остановок, сотрудничая с низовыми звеньями системы и вовлекая общество.
Моя личная цель – воспитать из нескольких самых обычных детдомовских детей Самостоятельных. Думающих. Ответственных граждан для создания костяка Организации https://www.facebook.com/ookaravan.
Вопрос: а какова Ваша личная цель, Владимир Ростиславич?
ВР: Спасибо за вопрос, Чон. Попробую ответить – не только Вам, но и себе. Я начал свое движение с чисто познавательного желания разобраться, а по ходу этого движения, не отменяя этого первичного импульса, в нем все более усиливался практический вектор: желание изменить ситуацию. Сейчас цели раздвоились, и я не могу пока вполне гармонизовать друг с другом составляющие. Это, с одной стороны, разработка и доведение «до ума» пакета программ преобразования в разных, наиболее провальных звеньях системы, а с другой – внесение в систему рефлексивного и проблематизирующего начала, которое бы мотивировало ее к развитию,
Скорее всего, придется самоограничиваться. И тогда личная цель доопределится так: организация проектно-исследовательского центра «Детский дом», который бы исследовал состояние дел в этой области и разрабатывал программы и проекты преобразований. То есть делал бы то, что сейчас пытаюсь делать я, но на постоянной основе и в моем отсутствии.
Есть "цифры" в сети: 10% успешно адаптировавшихся, 40% наркоманы и алкоголики, 40% криминал, 10% суицид (это, как выяснил в своё время ВР - "интуитивная оценка" Людмилой Петрановской, озвученная Латыниной с пометкой "по данным генпрокуратуры). Я "интуитивно" оцениваю первые 10% как завышенные. Александр Гезалов считает, что 50-70% контингента колоний для несовершеннолетних - детдомовцы. Факт - в свои 45 лет Гезалов давно уже - единственный живой из своего выпуска (13 человек).
Edited at 2014-05-13 05:38 am (UTC)
Вот в те далекие годы, когда я в школе училась, у нас в классе было несколько человек детдомовцев - они от остальных ничем не отличались и не выделялись, в меру шалили, в меру неплохо, на четверки в среднем, учились, одна девочка старостой класса была, нормально мы с ними общались и дружили. Такое положение, по-моему, вполне желательно. Но тогда, конечно, социальная среда была намного однороднее, особенно в провинции.
Это - главный пункт "моей программы". Собственно, совместное обучение уже во многом реальность, этим детский дом отличается от школы-интерната. Но я думаю дальше: чтобы в детских центрах (условное название) семейные и сироты не только учились вместе, но временами и жили, и занимались чем-то осмысленным, помимо учебы.
Я в посте одной дамы, забравшей ребенка из детдома и столкнувшейся с трудностями, прочитал, что психолог ей посоветовал поместить его на время в условия детского коллектива.
1. Развитие навыков планирования - в этой точке наши цели совпадают.
2. Я пока не могу отвлекаться на административные вопросы.
3. Считаю этот вопрос "горящим".
4. В этом вопросе возможны изменения в рамках существующей системы, "сверху".
Я ни одну из называемых Вами проблем не исключаю из своего рассмотрения. Но, как я и писал, пока не вижу возможности решить эту через "включение в план воспитательной работы", это была бы фикция. И я написал на каком направлении преобразований эта проблема может решаться.