Вторая встреча с этим народом была немного позже во Владимире. Я уже был студентом физфака МГУ и одновременно подвизался в театральной студии на Ленгорах. И мы вдвоем с моими двумя приятелями-студийцами, один из которых сейчас практикующий психотерапевт, а другой, айтишник на покое и биржевой игрок, живущий в Америке, отправились летом по городам и весям вроде как бродячим театром. Спектакля мы так ни одного не дали, если не считать розыгрыша в общественном транспорте, кажется, Владимира, когда я, босой, наголо стриженый и с бородой, изображал из себя заморского гостя, говорил исключительно «по-арабски», а мои приятели переводили простодушным владимирцам, принимавшим всё за чистую монету.
Да, так я о цыганах. В одном из дворов мы встретили старого, сипатого цыгана, который спел нам по-цыгански песню и сам же ее перевел: «Взял я в жены русскую. Ну и что же я ее буду бить, всё равно ведь ничего не понимает…».
А вспомнил я о цыганах потому, что сейчас, готовясь к поездке на Смоленщину и изучая, что у них там есть для деток, прочитал про детский центр туризма - его историю и что его первым директором в 1950-е годы «был Мурачковский Евгений Михеевич с туристской национальностью – цыган, историк по образованию». Совершенно восхитила меня эта характеристика цыганской нации…
А потом стало грустно. Среди многих изученных мною смоленских материалов были и данные о ситуации с наркотиками, в том числе и о том, что ее усугубляет присутствие в области цыган. Да и Ройзмана почитайте про то, что они творят на Урале.
В советское время, слышал, их пытались сделать оседлыми, дома им строили, но они перезимуют в тепле, а летом опять… Одиночки только отбивались от табора - «в люди».
В Европе всякая страна, где они есть, старается поскорее от них избавиться. Воруют, попрошайничают, работать нигде не хотят. Прочитал где-то, что сейчас Украине хотят их сбагрить за какие-то коврижки – их только там не хватало!
И тянется вся эта их история с незапамятного выхода из Индии – по какой-то неведомой нам причине.