1. Церковь определенно связывает два качества общения и взаимодействия между своими членами - любовь и то, что на языке литургии называется "единомыслием" - по-гречески "homonoia" (от nous, ум), переводят и как "единодушие". "Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы". Что здесь первое, что второе? По-моему, очевидно: любовь является условием, способствующим достижению единомыслия. Т.е. не любим, п.ч. единомысленны, а, любя друг друга, сочувственно внимая друг другу, стремясь друг друга и Бога друг в друге увидеть и понять, движемся к единомыслию.
2. В христианской перспективе всякое общение и сотрудничество, коммуникация и кооперация, вообще всякая социальность есть некоторая редукция (ограниченное применение к обстоятельствам) социальности церковной, общины. От семьи до семинара и жж. Церковь, община - прототип всего остального. Этим задается вектор: чем более полно и глубоко общение, тем более ему след приближаться к церковному. Про семью так и учат: малая церковь.
3. Но тогда это относится и к таким общностям, как, например, семинар или сообщество в жж: чем ближе они подходят к вопросам неотвлеченным, не безразличным для человека - не вопросам математики или естествознания и родственной им философии, а вопросам смерти, боли, страха, надежды... - тем большую императивность приобретает методологическое требование (не буду злоупотреблять словом "любовь") сочувственного (не в смысле жалости, а в смысле сопереживания, разделения опыта) взаимопонимания.
Что тут не так?
