Как тогда обстоят дела со свободой? В полемике против меньшевистской критики большевистских властей в 1920 г. Ленин резко ответил на заявление одного из критиков («Итак, господа большевики, до революции и взятия власти вы защищали демократию и свободу, будьте столь любезны, позвольте нам критиковать ваши мероприятия!»): «Разумеется, господа, у вас есть свобода критиковать нас, но тогда, господа, позвольте нам поставить вас к стенке и расстрелять!» Такая ленинистская свобода выбора – не «кошелек или жизнь», а «критический анализ или жизнь» – в сочетании со свободной позицией Ленина в отношении «либерального» представления о свободе составила ему плохую репутацию среди либералов. Либералы не принимают стандартное марксистско-ленинское противопоставление «формальной» и «действительной» свободы.
... свобода является «действительной» тогда и только тогда, когда она способна «выйти за пределы» (transcend) координат наличной ситуации, «заложить основы» деятельности (как мог бы выразиться Гегель), то есть переопределить саму ситуацию, в которой разворачивается деятельность.
... [существует] три способа, при помощи которых можно заставить людей действовать вопреки тому, что они считают своими склонностями и/или интересами: авторитарный (строгий приказ – «Ты должен сделать это, потому что я так сказал, и не вздумай сомневаться!», – выполнение которого стимулируется наградой, а невыполнение карается), тоталитарный (отсылка к высшему Делу или общему Благу, которое превосходит интересы субъекта: «Ты должен сделать это, даже если это неприятно, потому что это служит нашей Нации, Партии, Человечеству!») и либеральный (отсылка к внутренней природе самого субъекта: «То, о чем Вас просят, может показаться отталкивающим, но, присмотревшись получше, Вы заметите, что это соответствует Вашему характеру! Вы найдете это привлекательным, вы сможете открыть новое, неожиданное измерение Вашей личности!»).
Три способа легитимации власти («авторитарный», «тоталитарный», «либеральный») – это не что иное, как три способа ослепить нас очарованием власти, скрыть от нас пропасть этого пустого запроса. В некотором смысле либерализм является худшим из этих трех, поскольку он натурализует основания для подчинения во внутренней психологической структуре субъекта. Итак, парадокс в том, что «либеральные» субъекты в известном смысле наименее свободны: они изменяют мнение о себе самих, принимая то, что навязывается им как порождение их «природы», – они даже перестают сознавать, что подчиняются.
Парадокс состоит в том, что в этих посттрадиционных «рефлексивных обществах», в которых нас постоянно побуждают выбирать, в которых даже такие «естественные» различия, как сексуальная ориентация и этническая идентификация, переживаются как выбор, полностью исключена возможность фундаментального, подлинного выбора.
http://gignomai.livejournal.com/142222.html