Пер-Гюнт о себе:
"Здесь Никто схоронен"
Цезарь и Галилеянин
Недавно, эту вещь, кстати, переиздали, видел в Фаланстере.
И еще в Петербурге издали самого Юлиана Отступника
Юлиан против Христа:
- Безусловный, неумолимый завет: ты должен! ... Все человеческое стало беззаконным с того дня, как Провидец из Галилеи взял в свои руки кормило мира. Жить благодаря ему стало - умирать. Любить и ненавидеть стало грехом. А изменил ли он самую плоть и кровь человека? ... Мы должны хотеть этого против собственной воли! Должны!
"Тот ли ты Ахиллес? ... Уязвимая пята еще не делает человека Ахиллесом".
Языческое и христианское:
Шествие Аполлона:
Как сладко роз благоуханье
В венках прохладных на челе!
Хор христиан:
Как сладки муки и страданье,
Блаженство - смерть здесь на земле!
Ш. А.
Какая сладостная него
Нас ждет в объятиях любви
Х.х,
Мы убелимся паче снега,
Омывшись в собственной крови!
Юлиан:
"Человек не смеет прикасаться губами к чаше наслаждения, пока не почувствует себя в состоянии в любую минуту попрать ее ногами".
До чего хорош евангельский образ: соль опресневшая! Что может быть бесполезнее, ненужнее ее?
Молодая лоза дает хорошие гроздья, но плохое вино. Старая лоза радует сердце вином, а не гроздьями.
Юлиан колеблется. Юлиан половинчат.
Максим ему:
"Явись и действуй от своего имени, Юлиан! Разве Иисус из Назарета явился посланцем от другого? Не объявил ли он себя единосущным тому, кто послал его?"
(Это уже и по Бранду, по молодому Карено: "Сам провозглашает себя вождем стад земных". Идея "северного героя").
Юлиан ждет смерти своих солдат:
"Значит они ничего не знают ни о поражении в Иерусалиме, ни о других неудачах..."