Цитаты из Гауптмана. Одна – такая:
«Одна смерть бесплатна» («Возчик Геншель»).
Рабочий контроль в столовой занимается гл. образом очищением зала от подбирателей. Некоторые подбиратели, как побитые собаки, смиренно отходят от столовой, стремясь захватить все-таки в руку косточки от рагу. Но есть с норовом. Вот один выплескивает в лицо контролеру остатки супа, которые он нашел в тарелке. Контролер молча утирается.
Домохозяйкам сегодня вышел интересный день. Скандал в булочной. У продавщицы Зои (миловидная девушка в белом пуховом капоре) есть ухажер-милиционер (всей булочной об этом известно). Что он делает, когда навещает милую вечером, неизвестно никому, но когда он навещает днем (а это бывает ежедневно), он получает фунта два хлеба и после нескольких фраз, уходит из магазина. Сегодня же вместо милиционера визит нанесла милиционерова жена. Слезы с обеих сторон. Зоя не знала о существовании жены, Зоя в слезах. Жена догадывалась о сопернице, теперь увидела разлучницу, и тоже слезы.
Корит жена Зою: «Ты думаешь, я всегда была такой. И я была молодой и свежей. Он всю жизнь мне испортил».
Не руготня была, а слезы с обеих сторон. Решение: «Вместе пойдем к нему в отделение и при начальнике стыдить будем».
Официантки ходят (правда, это только в рабочих залах) с ложками за поясом. Они готовы в любой момент съесть оказавшуюся лишней порцию второго, присев в незаметный уголок за краешек стола, похлебать гущу со дна котла. Они не теряют ни одного случая, все едят без хлеба, а хлебом торгуют.
Основа кооперации – общность интересов. Поэтому в такой дружбе между собой вахтеры и работники столовой. Подкормишь вахтера, пронесешь что-нибудь домой.
Только миновали Кремль, как впереди заговорили репродукторы на центр. улице – улице Баумана. Их четыре вдоль улицы и, догоняя друг друга, от них стали доноситься слова «Товарищи… товарищи… товарищи… товарищи». Последнее от ресторана «Татарстан» совсем уже тихо. Затем начались мелодичные звуки «Широка страна моя родная». Через несколько минут – специальное сообщение. Мы успеваем дойти до кино «Электро». Мелодичный звон оканчивается. Сейчас будут передавать. С горки спускаются двое пьяных и орут во все горло. «Говорит Москва. Приказ верховного главнокомандующего». Пьяные замолкают. На львовском направлении (это так же приятно слышать, как когда брали Бахмач, Конотоп, впервые услышали направление Киевское) овладели Дубно (со ставшими трафаретными эпитетами – «важнейшим узлом обороны немцев и т.д.». «В боях отличились войска…». Толпа у репродуктора сейчас же начинает расходиться (все спешат домой). Пьяные опять начинают разговаривать, крича на всю улицу:
– Слыхал: Львов? Раньше немцы наших девчонок (следует нецензурный глагол), а мы теперь будем ихних!
И отвечает сам: «Будем (глагол повторяется) немецких девок.
И затягивает хорошую песню:
«… не спится,
письмо я другу написал, письмо в Москву, в советскую столицу,
которой я ни разу не видал».