December 21st, 2016
Продолжаем про идеалы (2)
Блуд книгощупа
Почти, было, перестал покупать книги, а тут за неделю сразу пять. Больно велик соблазн!
1. "Беседы с Павлом Флоренским" Н.Я.Симанович-Ефимовой. Ефимовы, Нина Яковлевна и Иван Семенович - художники, в доме которых о. Павел отдыхал душой и разговаривал. Давно сылышал об этих записях, отрывки читал - интересно!
2."Иисус Назарета" Пола Верховена, кинорежиссера с симпатичным по описанию послужным списком (заодно включил его в программу кинопросмотров). Замысел Верховена - попытаться восстановить жизнь и образ Христа при отказе от того, что внесла в эти темы христианская вера. Так, как мы бы делали, имей мы дело с замечательным человеком, не Богом. Результаты такой работы мне интересны.
3. Лекции о Спинозе Жиля Делёза. Спиноза мне важен и пока что почти неведом. Опыт чтения лекций Делёза (о Лейбнице) очень благоприятный. Прочту.
4. М.М.Пришвин. Цвет и Крест. Книга очерков и художественных текстов времени Революции. Здесь всё интересно - революционная Россия, Пришвин как мастер русского слова, Пришвин как летописец и его путь (я недавно прочитал "Осудареву дорогу" и немного почитал дневники)...
5. "Марксизм и полифония разумов" неизвестных мне А.Коряковцева и С.Вискунова. Это важно для производимой мною реконструкции философской линии от Гегеля до Щедровицкого, марксизм там не миновать.
1. "Беседы с Павлом Флоренским" Н.Я.Симанович-Ефимовой. Ефимовы, Нина Яковлевна и Иван Семенович - художники, в доме которых о. Павел отдыхал душой и разговаривал. Давно сылышал об этих записях, отрывки читал - интересно!
2."Иисус Назарета" Пола Верховена, кинорежиссера с симпатичным по описанию послужным списком (заодно включил его в программу кинопросмотров). Замысел Верховена - попытаться восстановить жизнь и образ Христа при отказе от того, что внесла в эти темы христианская вера. Так, как мы бы делали, имей мы дело с замечательным человеком, не Богом. Результаты такой работы мне интересны.
3. Лекции о Спинозе Жиля Делёза. Спиноза мне важен и пока что почти неведом. Опыт чтения лекций Делёза (о Лейбнице) очень благоприятный. Прочту.
4. М.М.Пришвин. Цвет и Крест. Книга очерков и художественных текстов времени Революции. Здесь всё интересно - революционная Россия, Пришвин как мастер русского слова, Пришвин как летописец и его путь (я недавно прочитал "Осудареву дорогу" и немного почитал дневники)...
5. "Марксизм и полифония разумов" неизвестных мне А.Коряковцева и С.Вискунова. Это важно для производимой мною реконструкции философской линии от Гегеля до Щедровицкого, марксизм там не миновать.
Власов схематизирует Гегеля
А.Д.Власов, автор "Словаря по философии Гегеля" нашел удачную форму схематизации. Вот один из простых примеров, даже не требующих, мне кажется, пояснений:
Трансцендентальные схемы
Помещаю из словаря Власова статью о "Трансцендентальных схемах". (Так пока и не выяснил: когда схемы начинали использоваться в ММК, они связывали это с кантовским учением о схематизмах сознания?).
Трансцендентальная схема (transcendentale Schema) - проcтранственные и временные представления, служащие посредствующим звеном между понятиями рассудка и эмпирическими созерцаниями.
Понятие Т.с., введенное Кантом, включено в Словарь в связи с особой важностью этого понятия, показывающего, каким образом понятия и категории рассудка определяют эмпирические созерцания (то есть то, что обычные люди называют внешним миром). Т.с., с одной стороны, чувственна, так как ее содержание развертывается в чувственные представления и, с другой стороны, интеллектуальна или трансцендентальна, поскольку форма Т.с. - пространственно-временные представления.
Например, Т.с. причины и действия есть временные представления: "до" и "после"; Т.с. субстанции есть постоянное пребывание во времени; Т.с. взаимодействия включает одновременность сторон взаимодействия и их пространственно-временные соотношения; Т.с. возможности есть наличие в будущем; Т.с. действительности есть наличие в прошлом или настоящем; Т.с. необходимости есть пребывание во всякое время. Конечно, приведенные (по Канту) схемы не бесспорны, и, кроме того, их число, которое соответствует числу возможных понятий и категорий рассудка, по-видимому, очень велико. Важен, однако, сам принцип. Т.с. служит мостиком или посредствующим звеном между понятиями рассудка и эмпирическими созерцаниями. Вместе с тем в Т.с. обозначен механизм, при помощи которого рассудок управляет эмпирическими созерцаниями, то есть чувственным внешним миром. Т.с. не только формирует эмпирические созерцания, но и участвует в создании форм или категорий. Эту способность разума создавать новые связи для формирования явлений внешнего мира Кант назвал продуктивным воображением.
В каждом отдельном акте рассудок вносит (посредством Т.с.) какую-нибудь связь в созерцания или явления. Но этих актов очень много, как много трансцендентальных схем и соответствующих им понятий и категорий. В конечном счете эмпирические созерцания оказываются настолько опутанными этими связями, настолько пронизаны ими, что образующаяся в результате структура мало напоминает первоначальные бессвязные лирические созерцания. Скорее, от этих первоначальных эмпирических созерцаний ничего не остается (согласно Гегелю, там ничего и не было). Например, вот этот отдельно лежащий камень, как совокупность отнесенных к объекту эмпирических созерцаний, представляет собой нечто серое и округлое, лежащее на пыльной дороге на одном месте. Но его пространственная форма «нарисована» рассудком путем соединения отдельных точек в одну линию и объединения линий в поверхность. Пространственная связь камня и дороги есть тоже результат деятельности рассудка. Серый цвет камня обусловлен законами оптики и условиями освещения. И все эти связи тоже вносятся рассудком посредством различных Т.с. И так далее ...
Трансцендентальные схемы широко используют в науке и технике для пояснения вводимых понятий и отношений между ними. Например, геометрические фигуры в декартовых координатах (круг, эллипс, синусоида) представляют собой Т.с. соответствующих алгебраических уравнений. Т.с. используют в виде диаграмм и схем, поясняющих структуру и функции отдельных звеньев и целых отделов бюрократического аппарата в министерствах и ведомствах. Эти схемы и диаграммы, будучи чистыми от эмпирических созерцаний (реальности и фактов жизни), превращаются в обычный бяеф.
По-видимому, Гегель не любил эти Т.е. и почти не пользовался ими. Это обстоятельство не облегчало понимания его теорий. Правда, отсутствие пространственно-временных трансцендентальных схем в трудах Гегеля может объясняться просто чрезмерной стоимостью печатного графического материала в то время. Вообще нужно помнить, что в те времена писали гусиными перьями и не имели понятия даже об обычной пишущей машинке, не говоря уже о современных настольных издательских системах. После Канта Т.с. подразумевались, когда речь шла о конструировании действительности. Т.с. позволяют понять, как на практике происходит формирование эмпирических созерцаний и образование того внешнего мира, с которым мы все только и имеем дело в действительности.
Мысленное рассмотрение абстрактных научных понятий и категорий делает эти последние предметом сознания. Постольку эти понятия и категории выступают в образах трансцендентальных схем, к которым относится и языковая форма. Конечно, понятия и категории остаются таковыми, но в качестве предмета сознания они приобретают чувственную форму. Трансцендентальные схемы абстрактных научных понятий и категорий следует отличать от непосредственных переживаний или фактов сознания, сопровождаемых чувством необходимости, которые Фихте называл опытом. Например, слово "боль" следует отличать от реальной боли как некоторого чувства. Сам опыт не есть мысли. Но он становится мыслями в процессе образования соответствующих понятий, выражаемых в Т.с., то есть некоторых предметах сознания. Важно понять, что абстрактные научные понятия и категории могут восприниматься только в виде трансцендентальных схем и никак иначе, то есть в виде предметов сознания, так как само понятие восприятия только это и подразумевает. Например, сила может восприниматься или как стрелка на листе бумаги, или же как некоторое субъективное усилие, то есть как комплекс различных ощущений при перемещении вещи в пространстве.
Конечно, можно воздержаться от преобразования опыта в систему научных понятий и соответствующих трансцендентальных схем, проще говоря, можно воздержаться от научной деятельности или забыть о ее существовании и существовании науки вообще. Так и делает большинство людей, которые, правда, и не считают себя учеными или философами. Но если такое воздержание предлагает (в качестве пресловутой "феноменологической редукции") философ (Эдмунд Гуссерль), то это уже недоразумение. Это "воздержание" с одновременным рассмотрением "простых сущностей" методом "интроспекции" (без их превращения в предмет сознания и трансцендентальные схемы) просто невозможно, как невозможно совершить нормальный половой акт, не совершив всего, что к нему относится. Как только Гуссерль приступал к рассмотрению простых сущностей, так тотчас он попадал в область философских и научных понятий и соответствующих трансцендентальных схем (уже просто в силу того, что использовал буквы и слова немецкого языка), Однако из всего богатства понятий он оставлял для пользования слишком мало, чтобы быть интересным в глазах философов и ученых. Гуссерль не разобрался в учении Канта и слишком ненавидел Гегеля, чтобы даже попытаться его понять. Вообще же эта «интроспекция" или "заглядывание в себя" невозможна без одновременного превращения предмета "интроспекции" в предмет сознания, стало быть, в трансцендентальные схемы.
Трансцендентальная схема (transcendentale Schema) - проcтранственные и временные представления, служащие посредствующим звеном между понятиями рассудка и эмпирическими созерцаниями.
Понятие Т.с., введенное Кантом, включено в Словарь в связи с особой важностью этого понятия, показывающего, каким образом понятия и категории рассудка определяют эмпирические созерцания (то есть то, что обычные люди называют внешним миром). Т.с., с одной стороны, чувственна, так как ее содержание развертывается в чувственные представления и, с другой стороны, интеллектуальна или трансцендентальна, поскольку форма Т.с. - пространственно-временные представления.
Например, Т.с. причины и действия есть временные представления: "до" и "после"; Т.с. субстанции есть постоянное пребывание во времени; Т.с. взаимодействия включает одновременность сторон взаимодействия и их пространственно-временные соотношения; Т.с. возможности есть наличие в будущем; Т.с. действительности есть наличие в прошлом или настоящем; Т.с. необходимости есть пребывание во всякое время. Конечно, приведенные (по Канту) схемы не бесспорны, и, кроме того, их число, которое соответствует числу возможных понятий и категорий рассудка, по-видимому, очень велико. Важен, однако, сам принцип. Т.с. служит мостиком или посредствующим звеном между понятиями рассудка и эмпирическими созерцаниями. Вместе с тем в Т.с. обозначен механизм, при помощи которого рассудок управляет эмпирическими созерцаниями, то есть чувственным внешним миром. Т.с. не только формирует эмпирические созерцания, но и участвует в создании форм или категорий. Эту способность разума создавать новые связи для формирования явлений внешнего мира Кант назвал продуктивным воображением.
В каждом отдельном акте рассудок вносит (посредством Т.с.) какую-нибудь связь в созерцания или явления. Но этих актов очень много, как много трансцендентальных схем и соответствующих им понятий и категорий. В конечном счете эмпирические созерцания оказываются настолько опутанными этими связями, настолько пронизаны ими, что образующаяся в результате структура мало напоминает первоначальные бессвязные лирические созерцания. Скорее, от этих первоначальных эмпирических созерцаний ничего не остается (согласно Гегелю, там ничего и не было). Например, вот этот отдельно лежащий камень, как совокупность отнесенных к объекту эмпирических созерцаний, представляет собой нечто серое и округлое, лежащее на пыльной дороге на одном месте. Но его пространственная форма «нарисована» рассудком путем соединения отдельных точек в одну линию и объединения линий в поверхность. Пространственная связь камня и дороги есть тоже результат деятельности рассудка. Серый цвет камня обусловлен законами оптики и условиями освещения. И все эти связи тоже вносятся рассудком посредством различных Т.с. И так далее ...
Трансцендентальные схемы широко используют в науке и технике для пояснения вводимых понятий и отношений между ними. Например, геометрические фигуры в декартовых координатах (круг, эллипс, синусоида) представляют собой Т.с. соответствующих алгебраических уравнений. Т.с. используют в виде диаграмм и схем, поясняющих структуру и функции отдельных звеньев и целых отделов бюрократического аппарата в министерствах и ведомствах. Эти схемы и диаграммы, будучи чистыми от эмпирических созерцаний (реальности и фактов жизни), превращаются в обычный бяеф.
По-видимому, Гегель не любил эти Т.е. и почти не пользовался ими. Это обстоятельство не облегчало понимания его теорий. Правда, отсутствие пространственно-временных трансцендентальных схем в трудах Гегеля может объясняться просто чрезмерной стоимостью печатного графического материала в то время. Вообще нужно помнить, что в те времена писали гусиными перьями и не имели понятия даже об обычной пишущей машинке, не говоря уже о современных настольных издательских системах. После Канта Т.с. подразумевались, когда речь шла о конструировании действительности. Т.с. позволяют понять, как на практике происходит формирование эмпирических созерцаний и образование того внешнего мира, с которым мы все только и имеем дело в действительности.
Мысленное рассмотрение абстрактных научных понятий и категорий делает эти последние предметом сознания. Постольку эти понятия и категории выступают в образах трансцендентальных схем, к которым относится и языковая форма. Конечно, понятия и категории остаются таковыми, но в качестве предмета сознания они приобретают чувственную форму. Трансцендентальные схемы абстрактных научных понятий и категорий следует отличать от непосредственных переживаний или фактов сознания, сопровождаемых чувством необходимости, которые Фихте называл опытом. Например, слово "боль" следует отличать от реальной боли как некоторого чувства. Сам опыт не есть мысли. Но он становится мыслями в процессе образования соответствующих понятий, выражаемых в Т.с., то есть некоторых предметах сознания. Важно понять, что абстрактные научные понятия и категории могут восприниматься только в виде трансцендентальных схем и никак иначе, то есть в виде предметов сознания, так как само понятие восприятия только это и подразумевает. Например, сила может восприниматься или как стрелка на листе бумаги, или же как некоторое субъективное усилие, то есть как комплекс различных ощущений при перемещении вещи в пространстве.
Конечно, можно воздержаться от преобразования опыта в систему научных понятий и соответствующих трансцендентальных схем, проще говоря, можно воздержаться от научной деятельности или забыть о ее существовании и существовании науки вообще. Так и делает большинство людей, которые, правда, и не считают себя учеными или философами. Но если такое воздержание предлагает (в качестве пресловутой "феноменологической редукции") философ (Эдмунд Гуссерль), то это уже недоразумение. Это "воздержание" с одновременным рассмотрением "простых сущностей" методом "интроспекции" (без их превращения в предмет сознания и трансцендентальные схемы) просто невозможно, как невозможно совершить нормальный половой акт, не совершив всего, что к нему относится. Как только Гуссерль приступал к рассмотрению простых сущностей, так тотчас он попадал в область философских и научных понятий и соответствующих трансцендентальных схем (уже просто в силу того, что использовал буквы и слова немецкого языка), Однако из всего богатства понятий он оставлял для пользования слишком мало, чтобы быть интересным в глазах философов и ученых. Гуссерль не разобрался в учении Канта и слишком ненавидел Гегеля, чтобы даже попытаться его понять. Вообще же эта «интроспекция" или "заглядывание в себя" невозможна без одновременного превращения предмета "интроспекции" в предмет сознания, стало быть, в трансцендентальные схемы.
...
Ну как можно ругать язык Гегеля?! По-моему, это беспрецендентное единство формы и содержания. Мысль лепится словом. Такое есть только в поэзии и, наверно (если слова заменить бессловесными звуками) - в музыке.
Пришло в голову, что можно было бы сделать музыкальную анимацию по "Науке логики".
Пришло в голову, что можно было бы сделать музыкальную анимацию по "Науке логики".
Продолжаем про идеалы (3)
( Collapse )
Я, наверное, буду продолжать выкладывать эту переписку - для любителей эпистолярного жанра и живого диалога. Но на мой вкус в ней много "шума" - взаимонепонимания и его устранения. Посему в следующем и, вероятно, других постах - мои резюме: к чему пришли. Тема-то для меня сохраняет интерес и кажется важной.
Я, наверное, буду продолжать выкладывать эту переписку - для любителей эпистолярного жанра и живого диалога. Но на мой вкус в ней много "шума" - взаимонепонимания и его устранения. Посему в следующем и, вероятно, других постах - мои резюме: к чему пришли. Тема-то для меня сохраняет интерес и кажется важной.
Про идеалы (4): резюме 1
Напоминаю: речь идет о восприятии и оценке идеалов и идеологий - как отличных от тех практик, которые с ними связываются. Ближайшим образом обсуждаются коммунистические идеалы - ввиду той роли, которые они и (или) соответствующие практики сыграли в нашей истории. Но в поле обсуждения включены идеалы нацизма, с которыми нередко сопоставляются коммунистические, и другие (либеральные, христианские).
Мой корреспондент указал на затруднения, с которыми сталкивается попытка выяснить содержание идеалов. И он прав - не только он, но и почти все, кто касается этой темы, сбиваются на обсуждение практик - советских или иных. Разумным выглядит его пожелание, чтобы я (раз уж я настаиваю на том, что идеалы надо обсуждать как таковые) дал ссылки на источники, тексты. Думая над тем, как удовлетворить это его пожелание, я пришел к следующему:
1. Всякий идеал, обозначаемый каким-то именем, есть всегда некое множество вариаций. Во-первых, он меняется со временем, имеет историю. Во-вторых, он варьирует в зависимости от человека или группы, его исповедующих и проповедующих (мой корреспондент называет это "авторскими проектами" - Ленина, Сталина и т.д.). Тут могут играть роль и особенности личности, и ум, и уровень культуры.
2. Отвечая на запрос, я набросал перечень источников, из которых можно почерпнуть представление о коммунистическом идеале. К ним приложимо всё, что сказано в п. 1 - они разного времени и т.д. Подумав еще, я этот перечень пополнил и привожу пополненный вариант:
- коммунисты/социалисты-утописты: Мор, Кампанелла, Кабе, Фурье, Сен-Симон и др. - в советское время издавалась целая серия их произведений под реж. ак. Волгина;
- классики социализма, не только Маркс и Энгельс, но и Лассаль, Прудон, Роза Люксембург (о судьбе которой так печалился герой "Чевенгура") и др.: полагаю, что все эти люди - идеалисты в том смысле, что к своим идеалам они относились серьезно и излагали их искренно;
- деятели СССР и международного коммунистического движения - начиная с В.И.Ленина; здесь, на мой взгляд, нужно быть осторожнее, поскольку необходимость решать практические, политические задачи не способствует искреннему исповеданию идеалов: скажем, Ленин в этом отношении ценнее как автор "Философских тетрадей" (писались для себя) и высказываний в сохраненных личных воспоминаниях; очень важен А.Грамши, писавший в тюремном бездействии...
- философы-марксисты, которые неконъюнктурщики (а такие были - Г.Лукач, М.Лифшиц, Э.Ильенков... - из известных мне);
- советские писатели-фантасты, такие как бр. Стругацкие и Иван Ефремов;
- социологические исследования и личные наблюдения того, как усвоение коммунистических идеалов (а оно несомненно имело место до поры разложения) сказалось на морали и мировосприятии рядовых советских людей и людей, выросших в других коммунистических странах.
Результатом такого изучения будет многомерное представление о коммунистических идеалах, в котором можно попытаться выделить смысловое ядро. Трудная работа, но стоющая.
Мой корреспондент указал на затруднения, с которыми сталкивается попытка выяснить содержание идеалов. И он прав - не только он, но и почти все, кто касается этой темы, сбиваются на обсуждение практик - советских или иных. Разумным выглядит его пожелание, чтобы я (раз уж я настаиваю на том, что идеалы надо обсуждать как таковые) дал ссылки на источники, тексты. Думая над тем, как удовлетворить это его пожелание, я пришел к следующему:
1. Всякий идеал, обозначаемый каким-то именем, есть всегда некое множество вариаций. Во-первых, он меняется со временем, имеет историю. Во-вторых, он варьирует в зависимости от человека или группы, его исповедующих и проповедующих (мой корреспондент называет это "авторскими проектами" - Ленина, Сталина и т.д.). Тут могут играть роль и особенности личности, и ум, и уровень культуры.
2. Отвечая на запрос, я набросал перечень источников, из которых можно почерпнуть представление о коммунистическом идеале. К ним приложимо всё, что сказано в п. 1 - они разного времени и т.д. Подумав еще, я этот перечень пополнил и привожу пополненный вариант:
- коммунисты/социалисты-утописты: Мор, Кампанелла, Кабе, Фурье, Сен-Симон и др. - в советское время издавалась целая серия их произведений под реж. ак. Волгина;
- классики социализма, не только Маркс и Энгельс, но и Лассаль, Прудон, Роза Люксембург (о судьбе которой так печалился герой "Чевенгура") и др.: полагаю, что все эти люди - идеалисты в том смысле, что к своим идеалам они относились серьезно и излагали их искренно;
- деятели СССР и международного коммунистического движения - начиная с В.И.Ленина; здесь, на мой взгляд, нужно быть осторожнее, поскольку необходимость решать практические, политические задачи не способствует искреннему исповеданию идеалов: скажем, Ленин в этом отношении ценнее как автор "Философских тетрадей" (писались для себя) и высказываний в сохраненных личных воспоминаниях; очень важен А.Грамши, писавший в тюремном бездействии...
- философы-марксисты, которые неконъюнктурщики (а такие были - Г.Лукач, М.Лифшиц, Э.Ильенков... - из известных мне);
- советские писатели-фантасты, такие как бр. Стругацкие и Иван Ефремов;
- социологические исследования и личные наблюдения того, как усвоение коммунистических идеалов (а оно несомненно имело место до поры разложения) сказалось на морали и мировосприятии рядовых советских людей и людей, выросших в других коммунистических странах.
Результатом такого изучения будет многомерное представление о коммунистических идеалах, в котором можно попытаться выделить смысловое ядро. Трудная работа, но стоющая.
