in plain words
О.И.Генисаретский. Антропология как методология (доклад на семинаре ММК, 1974).
И вот уже, высказав все основное методологическое содержание, Олег Игоревич переходит на "простые слова" о том, почему и ради чего он это затеял..Напомнив об "изначальной критической направленности", он продолжает:
... хотя в некотором смысле эта интенция, может быть, и утрачена, но она через все методологические опосредования всегда имеет место, и более того, аппарат методологии, имеющий дело с мышлением, сделал эту установку, хотя бы в принципе, универсальной. Но далее речь пошла о том, что Б.В.Сазонов, а вслед за ним и вы назвали методологическим способом существования. Поскольку не вычленен личностный канал трансляции в качестве проблемы и такой концепт, как личность, такой идеальный предмет или система идеальных предметов в методологическое оперирование не включены, постольку происходит вполне естественное отождествление предполагаемого концептуального понимания личности с ее естественной данностью – т.е. с непосредственной практикой. И следствием этого является как раз измена критической установке – особого рода. Ибо критика всегда выступает в качестве внешней критики: может критиковаться среда, способ коммуникации, внешняя точка зрения, но нет и не может быть никакого основания для критического устранения предметно-эмпирической личности из методологического процесса. В силу того, что она не в оспособленной форме – она в отождествленной форме, а как отождествленная она не поддается рефлексии, она дана как достоверная. И вот получается, что в методологической работе помимо чисто интеллектуального содержания, присутствуют в значительной и, на мой взгляд, слишком большой мере те содержания, которые просто проецируются из естественно-предметной и неотрефлектированной личности методологов.
Щедровицкий. Если то, как ты все это представил, справедливо. Ибо твоя критика есть продолжение твоего позитивного представления.
Генисаретский. Ничего подобного. Моя критика – это и есть то, почему мы вообще заговорили об этой теме. Когда вы предложили сделать это сообщение, имея в виду, что я когда-то критиковал методологию, мы вспомнили тот разговор, в котором с моей стороны уже была эта критика методологии, но еще не было этих теоретических представлений.
Щедровицкий. Это шло в другом русле, с точки зрения возможности воспроизводства человеческой личности в данных социальных условиях.
Генисаретский. И я утверждал, что в данных социальных условиях методология является неэффективным каналом воспроизводства человеческого материала, поскольку какими бы мощными средствами вы ни нормировали мышление для воспроизводства, раз вы не задеваете канала личной трансляции – а по нему идут шумы, – человеческий материал не будет воспроизводиться, ибо есть совершенно особый личностный канал, где это уже происходит по-другому и на других основаниях. Можно сконструировать сколь угодно мощную методологическую машину, но как только она погрузится на этот материал, так ее разберут, как луноход у Лема – придут местные пьяницы и разберут на детали для самогонного аппарата.
Обо всем этом можно говорить на публицистическом языке и двигаться обратно, начиная с личности.
Тут простец во мне голосит: "Что ж ты сразу же не сказал это так же, попросту?!". Ответ не замедлил:
Но зная извечную невосприимчивость ряда аудиторов в этой аудитории, – ибо всегда есть возможность защититься с помощью ряда презумпций антипсихологизма, интерперсонализма, антииндивидуализма, – я избрал обратный путь.

И вот уже, высказав все основное методологическое содержание, Олег Игоревич переходит на "простые слова" о том, почему и ради чего он это затеял..Напомнив об "изначальной критической направленности", он продолжает:
... хотя в некотором смысле эта интенция, может быть, и утрачена, но она через все методологические опосредования всегда имеет место, и более того, аппарат методологии, имеющий дело с мышлением, сделал эту установку, хотя бы в принципе, универсальной. Но далее речь пошла о том, что Б.В.Сазонов, а вслед за ним и вы назвали методологическим способом существования. Поскольку не вычленен личностный канал трансляции в качестве проблемы и такой концепт, как личность, такой идеальный предмет или система идеальных предметов в методологическое оперирование не включены, постольку происходит вполне естественное отождествление предполагаемого концептуального понимания личности с ее естественной данностью – т.е. с непосредственной практикой. И следствием этого является как раз измена критической установке – особого рода. Ибо критика всегда выступает в качестве внешней критики: может критиковаться среда, способ коммуникации, внешняя точка зрения, но нет и не может быть никакого основания для критического устранения предметно-эмпирической личности из методологического процесса. В силу того, что она не в оспособленной форме – она в отождествленной форме, а как отождествленная она не поддается рефлексии, она дана как достоверная. И вот получается, что в методологической работе помимо чисто интеллектуального содержания, присутствуют в значительной и, на мой взгляд, слишком большой мере те содержания, которые просто проецируются из естественно-предметной и неотрефлектированной личности методологов.
Щедровицкий. Если то, как ты все это представил, справедливо. Ибо твоя критика есть продолжение твоего позитивного представления.
Генисаретский. Ничего подобного. Моя критика – это и есть то, почему мы вообще заговорили об этой теме. Когда вы предложили сделать это сообщение, имея в виду, что я когда-то критиковал методологию, мы вспомнили тот разговор, в котором с моей стороны уже была эта критика методологии, но еще не было этих теоретических представлений.
Щедровицкий. Это шло в другом русле, с точки зрения возможности воспроизводства человеческой личности в данных социальных условиях.
Генисаретский. И я утверждал, что в данных социальных условиях методология является неэффективным каналом воспроизводства человеческого материала, поскольку какими бы мощными средствами вы ни нормировали мышление для воспроизводства, раз вы не задеваете канала личной трансляции – а по нему идут шумы, – человеческий материал не будет воспроизводиться, ибо есть совершенно особый личностный канал, где это уже происходит по-другому и на других основаниях. Можно сконструировать сколь угодно мощную методологическую машину, но как только она погрузится на этот материал, так ее разберут, как луноход у Лема – придут местные пьяницы и разберут на детали для самогонного аппарата.
Обо всем этом можно говорить на публицистическом языке и двигаться обратно, начиная с личности.
Тут простец во мне голосит: "Что ж ты сразу же не сказал это так же, попросту?!". Ответ не замедлил:
Но зная извечную невосприимчивость ряда аудиторов в этой аудитории, – ибо всегда есть возможность защититься с помощью ряда презумпций антипсихологизма, интерперсонализма, антииндивидуализма, – я избрал обратный путь.