Я вижу ситуацию иначе. Ситуация посмертного небытия страшна, это – ее онтологическое свойство (коренящееся, видимо, в тварности, конечности, зависимости человека, актуализирующееся в сознании богооставленности и многообразно дающее о себе знать уже в этой жизни). Философия как приготовление к смерти позволяет взглянуть в лицо этой страшной правде и думать о ней, не развлекаясь и не отвлекаясь. Но при этом вовсе не является необходимостью паника вроде той, что охватила бедного Ивана Ильича. Знание и чувства, которые оно вызывает, вещи разные.
А до чего додумается знающий о своей смертности человек – другой вопрос.
