Хочу попробовать записывать сюда то, что я бы назвал так: «методологические азы». Нужно ли это кому-нибудь кроме меня самого, понятия не имею. А мне для чего? Как зарубки в лесу. Дело в том, что, прочитав кучу текстов и не по одному разу (как редактор), я так и не ощущал себя вполне понимающим, чего-то не щелкало внутри…
(Разговор с даймоном. Я: Почему не понимал? Он: Потому что ни для чего было. Не делал ничего такого, для чего это надо).
Что-то начало время от времени щелкать – так мне померещилось. И многажды читанное, слышанное и даже излагаемое другим стало временами казаться новым и нетривиальным.
Вот первое.
Ортогональность мышления и бытия.
Суть проста. В мышлении о некотором предмете, помимо того, что определяется этим объектом, есть и нечто, от объекта независимое (прозрачная геометрическая метафора: ортогональное). В тех ранних методологических текстах это пояснялось так. Берем, некий текст (в ту пору это был в первую очередь «Капитал» Маркса) и начинаем изучать. Можно извлечь те результаты, к которым пришел автор (в «Капитале» – это вроде бы законы капиталистической экономики). А можно – то, как (какими методами и с помощью каких средств) он мыслил, исследуя свой предмет. И это – совсем другое содержание!
Такому взгляду противостоит другой, по которому методы и средства мышления определяются свойствами предмета мышления (в той же метафоре мышление «параллельно» бытию). Как я понимаю, здесь нет взаимного отрицания. Разумеется, многое в том, как мыслится или познается кусок бытия, определяется его, этого куска, свойствами. Но можно выделить и то, что не определяется. И методолога интересует как раз это, ортогональное; из такого подхода и рождается методология, поскольку независимость от предмета означает отчуждаемость от предмета, обобществляемость.
Подобно тому, как для многого пригодны молоток, нож, компьютер. Или жж.
Расширением принципа ортогональности мышления и бытия является идея двух ортогональных плоскостей, онтологической и оргдеятельностной, в проекциях на которые может быть представлена всякая деятельная ситуация: то, что есть, и то, что с этим делается или предполагается делать.
Собственно есть и противоположный (независимости) принцип - тождественность онтологического (я бы сказал онтического) и операционального, тождественность бытия и мышления, так сказать.
Пример такой приводил ГП, с калиткой. С одной стороны, калитка вроде задается некой операциональностью - через неё проходят. Если бы не было этой вот отграниченности и прохода через границу, то не было бы и вещи такой - калитки. С другой стороны, эта операциональность выражена всегда через вешь, без вещевой материализации она просто невозможна.
Калитка - и то, и другое, и вещь, и операциональность, они в ней сливаются.
Но в рефлексии мы можем это различить (как бы вторичным образом) в ортогональной организации - на одну плоскость мы проецируем ее как вещь, а на другую - как операцию. Хотя это и одно и то же :)
Или тот же "Капитал". С одной стороны, это описание работы Маркса, его процедур анализа, которые и сформировали предметность. С другой стороны, сами процедуры опеределяются объективным содержанием. Как это развести - только фокусируясь рефлексивно, то на одном, то на другом.
Про независимость, наверное можно говорить только в парадигматике, когда мы оперционально-деятельностный аспект оформляем как норму (или рассматриваем как норму). Тогда мы считаем материал несущественным и задаем процедуры (средства) сами по себе, для трансляции.
А в синтагматике, в ситуациях конкретного исследования, проектирования и т.п. мы, наоборот, должны постоянно соотносить онтическую плоскость и деятельностную (метод должен соответствовать объекту). Иначе такого напроектируем :)
Я не "настаивал на независимости" метода от объекта. Конечно, в конкретном исследовании и т.д. метод сообразуется с объектом и поэтому в рефлексии можно выделить и зависимое, и независимое. Но мне было важно подчеркнуть "методологический поворот" (это соответствует парадигматизации, о которой Вы пишете), из которого рождается методология как систематика нормативных методов и средств, которые "живут" отдельно от онтики и в синтагматике прилагаются к ней как к материалу, со свойствами которого, конечно же, нужно считаться.
Так нет объекта-то, как правильно замечает ниже meixon. И метода нет. Скажем, почти все схемы из амбара могут трактоваться и использоваться как онтологические (с объективацией там и все такое), а могут трактоваться как оргдеятельностные. А некоторые можно перегибать в том или ином месте, и класть схему ортогонально.
Принцип ортогональности, как я понимаю, - это форма организации мышления, понимания, рефлексии.А материал, который она захватывает может попадать и вверх и вниз, а чаще всего и туда и сюда. Мы просто одно и то же трактуем два раза - один раз онтически, другой раз оргдеятельностно. А связь (или отношение, не знаю, как правильно) этих трактовок зависит от деятельностного контекста, от того в какую деятельностную организованность это включено.
Средств ведь тоже нет. Есть функция средства (или объекта), т.е. мы вот так (как средство) будем это использовать в этой ситуации. Причем если это собственно методологическая работа, то средства выделяются и выкладываются только для того, чтобы показать их полную непригодность в данной ситуации:) Вот это, мне кажется, ближе к "методологическому повороту", который оформляется в принцип ортогональности.
А про нормирование и прочие парадигматики - это уже про другое. Имхо, Вы навешиваете слишком много на один принцип, здесь уже у Вас получается не о методологическом принципе, а о деятельностном (в смысле теории деятельности).
Вот мы нарисовали эти две ортогональные плоскости. Где мы их нарисовали - на доске! Т.е. в мышлении.
На одной, оргдеятельностной, плоскости мы изобразили себя (или кого-то другого, это неважно) в форме средств там, позиций и все такое. А на другой плоскости (онтологической) изображаем объект. В мышлении. Вот это изображение объекта и есть объект. И больше никакого другого объекта для методолога быть не может.
И то (человечек), и другое (объект) - на доске. В мышлении.
А дальше могут быть разные использования этой схемы, в зависимости типа и организации деятельности. Мы, например, можем положить в онтологическую плоскость изображение объекта из предмета какого-то, а на орг-д. плоскость тогда выносим те способы и средства, через которые эта знаковая конструкция (а это и есть объект, с т.з. методолога) построена, или, скажем, те способы, которыми она понимается и используется (предметником). Это будет тогда методологическая рефлексия предметной работы, та или иная.
А можем оставить место объекта пустым, а на орг.-д. плоскости тогда выстраивать машинку по его построению (машинку-конфигуратор там или еще что-нибудь). Тогда это будет работа по онтологизации и объективации. Ну и т.д.
Принципиально, что эта ортогональная схема полностью на доске. Нельзя понимать так, что мышление в орг.д плоскости, а объект там какой-то - вне мышления и перпендикулярен. По крайне мере, так нельзя рассуждать из методологической позиции. Это запрещено, ибо у него всё должно попасть на доску, его реальность - это знаки, и ничего другого туда (в его реальность) попасть не может. У управленца там, ученого и т.п. - другое дело, у них в реальности люди, вещи и т.д. Но не у методолога (в смысле в специфической методологической позиции/позициях)
Может, сама эта независимость и есть признак (или даже суть) натурализма?
Сопротивление со стороны реальности испытывает техник (тот или мной). Он пытается что-то сделать, а не получается. Тогда он обращается к ученому(к науке), который и должен разобраться с этим сопротивлением, представив его как некоторую естественную жизнь реальности (как природы) со своими законами жизнию Он для этого придумывает всякие модели, разворачивает их в теории и (заимствуя позицию техника) проверяет их адекватность в эксперименте.
А методолог берет вот то, что придумал ученный, что отрефлексировал техник. Берет их действительность, выраженную в знаках, и это есть его материал. Он их теперь раскладывет по полочкам и пересобирает под разные задачи (ну, типичные - у ученых (или еще кого) рассогласование мышления и понимания, сделать, они что-то сделали, но понять этого не могут, что тормозит дальнейшее развитие науки; или проблемы там у них - разные частные представления не согласуются с друг другом; или надо соорганизовать разные предметы; ну и т.д).
Ну вот, методолог это все пересобирает, выстраивает новую онтологию, скажем, и опускает обратно в предметную организацию, перелопатив ее при этом (примеры - Галилей, Эйнштейн)
Реальность методолога - токо история знаков (разворачивающаяся в предметах). Он не имеет дело с природой, ему ничего не сопротивляется.
Другое дело, что внутри методологии формируются свои специфические предметы (теория деятельности там, мышления и т.д), там у них свой материал и своя природа. Но это уже в 10-м томе.
Вот для Вас ни малейшего труда не составляет представить и то, что изучал ученый и "представил его как некоторую естественную жизнь реальности (как природы) со своими законами жизни", как "придуманное ученым". И я понимаю, что, конечно же, получаемое от ученого это никакая не реальность "на самом деле", а модели, теории и т.п., т.е. артефакты. Но я-то не могу забыть, что есть еще и реальность помимо всех этих человеческих деятельностей, и есть, хоть и недоступная мне, "точка зрения Господа Бога" - безо всякой иронии, с которой это выражение упоминается в методологических текстах. Поэтому, понимая и принимая "методологический поворот" (ко взгляду с т. зр. деятельности) как оправданный, вижу в нем разумное ухищрение, прием. И мне хочется его прагматически оправдать.
Вот так как-то...
А вот какая-то реальность сама по себе, "общая" для всех и независимая от человеков, мне видится совершенно искусственной конструкцией, "придумкой" так сказать, хоть и небесполезной.
Так что, вроде здесь у нас с Вами два совершенно разных и противоположных в своих основаниях мировосприятия. Две разные "точки начала отсчета"
Вы "оправдываете" то, что для меня первично, естественно и очевидно, а я "оправдываю" то, что первично и очевидно для Вас :)
Тут каждый сам по себе :)
Вы пишете"В мышлении о некотором предмете, помимо того, что определяется этим объектом, есть и нечто, от объекта независимое". С таким утверждением согласиться любой научник натуралист.Действительно, с его точки зрения, безусловно в мышлении есть еще много элементов кроме отражения объекта, и уж точно присутсвуют организационная часть.
Проблема не в том, что в мышлении не определено объектом. Проблема в различении 1) объекта и предмета. 2)материала опыта и объекта.
Объект всегда сформирован мышлением на материале опыта. И онтология тоже продукт мышления.
Мы строим и ту и другую ортогональные плоскости, но работаем с ними по-разному.
Галилей в начале своей работы построил новую онтологическую картину падения: тела падали в пустоте, форма тела не имела значения, в падении не было никакой определенной скорости – она постоянно изменялась. Падение характеризовалось ускорением, а не скоростью.
И вот это построение онтологии (сложнейшая методологическая работа) создавало впервые объект изучения на основе МАТЕРИАЛА ОПЫТА. И только после этого построения, можно было осуществлять тождество бытия и мышления - сказать вот он объект.
Конечно, научник-натуралист согласится, "в мышлении есть еще много элементов кроме отражения объекта, и уж точно присутствует организационная часть". У меня и не было непременной цели на нулевом шаге ему, натуралисту (точнее, натуралисту в себе самом), противопоставиться - наоборот, я хочу исходить из того, что и он признает. Но он не готов сделать тот ортогональный поворот, который позволяет рассматривать объект, онтологию как продукт мышления. И сделать его еще раз, чтобы различить предмет и объект. Мне важно было на самом повороте зафиксироваться.
kaktus77 написал очень ясно. Попытаюсь пересказать своими словами. В простейшем случае, на одной доске у нас лежит изображение объекта, то, над чем мы работаем - неважно, объект онтологический, или модель объекта, проект, а на другой перпендикулярной доске то, что имеет иной статус, схемы средства, собственного мышления. Весь фокус состоит в том, что мы видим не только объект нашего мышления (как обычно), но и свое мышление, которое мы можем за счет этого организовывать, выстривать методы, фиксировать позиции и т.д.
Я считаю, что вашем примере было два упрощения:
1)Вы на первой доске допускали какой-то сам по себе существующий объект из какой-то вдруг взявшейся онтологии.
2) Вы на второй доске допускали только оргдеятельностную действительность.
Моя ошибка - в том, что я говорил как об одном и том же об этом дометодологическом "ортогональном повороте" и о принципе ортогональности в методологии.
Тяжеловато для понимания