образ совершенства или иллюстрация нормы

Вот примеры ситуаций, когда ныне живущие находят для себя образцы в живших прежде.
Святой, жизнь, дела, образ которого узнаются из чтения "жития" или всматривания в икону - из клейм или даже черт лика.
"Культурный герой", о подвигах которого узнают из предания (пусть даже это неисторический рассказ, миф - неважно).
Исторический или литературный персонаж, преподносимый как образец культурной или идеологической традицией ("Юноше, обдумывающему житье, решающему, делать жизнь с кого, скажу, не задумываясь — делай ее с товарища Дзержинского").
Я отвлекаюсь от их содержательной несопоставимости. Функция, на первый, во всяком случае, взгляд - одна: происходит культурная трансляция, т.е. передача из прошлого в будущее разными средствами (через образование, проповедь или пропаганду и т.д. и т.п.) некоторого "образа совершенства" - не столько для прямого подражания (хотя и такое возможно), сколько в качестве ориентира, с которым сверять направление своего жизненного роста. (Цитированный уже Маяковский и здесь, надо отдать ему должное, предложил хорошую формулу: "Я себя под Лениным чищу...").
Так вот возник у нас спор на семинаре в институте относительно интерпретации ситуаций этого рода. Согласно одной точке зрения, образ, персонаж являются всегда в таком случае иллюстрацией, образцом выполнения некоторой нормы, которая, собственно говоря, и транслируется, чтобы быть реализуемой в будущих социальных ситуациях: святой являет образец любви к Богу, Геракл - скажем, мужества, а ФЭД - пресловутых "холодного ума, чистых рук и горячего сердца" или безжалостности к врагам.
Согласно другой (которая мне ближе), транслируется весь образ, вместе с теми даже чертами, которые скрыты или связь которых с явными достоинствами не ясна. По типу той сообразности Богу, которая заложена в самом нашем сотворении; там же ясно, что не Бог реализует в Себе помимо Него существующие достоинства, а они суть достоинства, п.ч. они - от Бога. Так по сути функции образца, образа совершенства и тут - в случае святого и героя, даже героя чекистов.
Конечно, трудно отрицать, что в реальной истории оба варианта как-то присутствуют. Сторонники первой точки зрения готовы признать, что вторичным образом и другие качества героя, помимо того, которое он призван иллюстрировать, могут стать предметом подражания. А в рамках второй интерпретации можно допустить, что не все в реальном святом или герое безупречно. Но мне важно определить, что первично.