Свой пост-диалог я, в манере, неоднократно опробованной в этом журнале, рассматривал как площадку, где могут со вниманием друг к другу поговорить стоящие на непримиримых позициях – не ради компромисса, как (дай им Бог чего-то достичь для облегчения людских страданий) переговариваются где-то около Гомеля, а для прояснения оснований – философская задача. Обсуждение, однако, показало, что эта приоткрытая возможность практически не была замечена, все свелось к зеркальным обвинениям.
Поэтому сам сделаю следующий шаг.
Моя мысль нащупала три базовых вопроса-антиномии, определяющие непримиримое разделение.
1. Существует ли такая историко-онтологическая реальность, как страна, воплощенная отчасти в народе, отчасти в государстве и идущая своим, особым путем? Один ответ: в отведенный Промыслом период исторического бытия страна есть и идет своим путем. Индивиду нужно быть не только просто самим собой и принимать на себя ответственность не только за семью и свое личное дело, но и за это целое, страну, участвовать. Другой: страны, государства, даже народы появляются и умирают («исчезоша аки обры» и другие "народы, царства и цари"), а значит, это уже выбор каждого, можно и не связывать свое самоопределение со страной. Мой ответ – первый, а у «проклинающих» явно сквозит второе, иногда подтекстом, а иногда явно, как вот в этом размышлении философа:
«Когда Россия стала больна? Давно. И правда то, что многие из умнейших и талантливейших ее детей предпочли в свое время, вместо того чтобы искать лекарство от ее болезни, усугублять болезнь или даже объявлять ее здоровьем. Философия, всеми народами принятая как форма поиска всеобщей истины, у нас превратилась в самовосхваление, ее единственным и достойнейшим предметом было признано бесконечное размышление о некоем "особом пути" нас как народа, как страны, как характера. Более двух веков уже мы похожи на ребенка в нарциссической стадии развития - думаем только о себе, любуемся собой, подменяем собой все, что действительно трудно для мысли и воли»
Он прав по факту: это ведь старый спор славянофилов и западников…
2. С первым вопросом связан и второй: что первее, что ради чего – индивид, его благополучие, или целое страны и народа, «я» или «мы»? Тоже вопрос не новый: «Медный всадник», Евгений и Петр-государство. «Миру погибнуть или мне чаю не пить?». Тут сложнее определяться, есть ведь что-то, что выше и индивида, и страны-народа, но прямая ли связь с этим Высшим индивида или через народ, как в Ветхом завете. Вроде бы, христианство «перевело стрелки» на личную связь, но… Не торопился бы с выводом, надо додумать.
3. Еще один вопрос: о верховенстве права и святости договоров. Война всегда – разрушение прежде существовавшей правовой ситуации. Как и революция. Право на них подразумевает признание чего-то высшего, что служит источником самого права и основанием его изменения. Невозможно сомневаться, что в «нормальной» ситуации законность должна соблюдаться (dura lex sed lex), но бывают ситуации ненормальные, кризисные…
Вот в этом нужно прежде всего самоопределяться. Все остальное, оценка фактов и факторов, будет зависеть от этого: меняется зоркость к тому или сему. Посмотрите в этих альтернативных перспективах на все переломные точки новейшей истории - последние события, Майдан, Крым и далее, до Беловежских соглашенийи даже раньше...