Всякая жертва есть жертва заместительная. И замещает она самопожертвование, отказ от себя, своего эго в пользу высшего. Так даже в отношениях между людьми - подтверждения очевидны. Тем более, в отношениях человека с Богом.
Священная история в этом отношении есть история божественной педагогики: обучение самопожертвованию. Бог предпочитает жертву Авеля (животную) жертве Каина (растительной). Авраам готов пожертвовать еще более дорогим - сыном. Лейтмотив Моисеевых предписаний о жертве - жертвуй лучшим, плоды - первые, ягненок - беспорочный.
А дальше:
Жертва Богу дух сокрушен, седце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50:!7). Что это значит?
Достаточно очевидно, что современный, нравственно-психологический смысл слова "сокрушать(ся)" вторичен; первичный - ломать, разбивать. Тамк, кстати, два слова: о духе - שבר (шабар), а о сердце - דכא/דכה (даках). Спрошенный мною Яков Эйделькинд говорит, что это практически полные синонимы, только первое употребляется гораздо чаще и в текстах любого жанра, а второе - только в поэзии. В Септуагинте в обоих случаях συντρίβω - букв. стирать, растирать, молоть, ломать. Славянско-русский перевод очень хорош, по-моему: "рушить" вбирает в себя все эти значения, включая дробление ("крупорушка").
Мне тут явственно слышится, с одной стороны - самораскрытие, предоставление себя анализирующему, всепроникающему взгляду ("беззаконие мое я знаю и грех мой всегда предо мною"), с другой - отказ от автономии, самодостаточности.
Что это дает для понимания "искупительной Жертвы Христа"?
Павел апостол: "Я сораспялся Христу. И уже не я живу, а живет во мне Христос" (Гал. 2:19-20). Последний урок божественной педагогики.
