Греческое слово для притчи (parabole), как выясняется, в Септуагинте используется еще и в значении "загадка", для перевода ивр. māšāl (Пс. 48:5, 77:2; Иез. 16:2). И притчи Иисуса, действительно, скорее, загадки, а не назидательные притчи.
Загадку нужно разгадывать. Для чего? Как и трудная задача, это дидактическое, развивающее средство. Как проблема, решение которой переводит на более высокий уровень понимания и организации мышления и деятельности.
Это мне напоминает то, как понимается воспитание в мыследеятельной педагогике: помещение ребенка в проблемную ситуацию, в т.ч. и нравственную.
Что касается апостолов, то, мне кажется, дело не в том, что они в такой педагогике не нуждались (хотя, конечно, это была уже отборная публика, решившаяся на следование за Учителем, отчаянные люди). Просто с ними так долго некогда было возиться, помощники нужны были уже сейчас. Это как ускоренные курсы офицеров в военное время...
